Маргарита

Вот зеркало в ажурной черной рамке.
Вот свечи. В полумраке по углам
родных вещей чужие силуэты,
дрожащие невнятные мазки
на фоне сквозняков. Огонь трепещет.
О, будь благословенна, темнота,
в твоих объятьях может стать прекрасным
уродство и ужасной – красота,
и значит – все равны, горбун ли страшный
иль ангел с ликом светлым – все равны.
Прими меня в свое слепое братство,
прими! – согласна кровью заплатить
и в час расплаты я не испугаюсь.
Прими меня – и я тебя приму.

…Расслабиться. Со лба согнать морщины.
Улыбка. Тронуть пальцами лицо
так нежно, как никто не догадался.
Глаза закрыты. Зеркало, молчи,
ты вышло из игры, гроша не стоят
картины в рамке траурной твоей,
иные зеркала в иные земли
открыли путь… По россыпи камней
ступаю осторожно, скромно, нежно,
не шелохнув песчинки. Лунный свет
рисует тени с острыми углами
на серых скалах. Черные кусты
в безветрии застыли неподвижно.
Я наполняюсь силой и лечу,
нагие исковерканные ветки
пытаются меня остановить,
но я лечу... Рассвет не за горами.
Как в небо лунный поднимает свет,
так солнечный меня гнетет и давит,
вжимает в землю, тело возвратив, –
пусть будет бесконечной эта ночь!
Да будет ночь! И снова ночь, и снова
бесцельный и восторженный полет –
лишь ради ощущения полета…

Очнуться от пронзительных лучей,
без промаха в зрачки стрелами бьющих,
со спущенной душой. Воздушный шар
внезапно превратился в безвоздушный
и умер, оболочкой став пустой.
Еще хватает сил прощальным взглядом
окинуть стол. Под ворохом бумаг,
исписанных небрежною рукою
(моей ли?) – стылый воск оплывших свеч,
печать исхода и печаль ухода.

Вот зеркало, в котором нет меня.