Он любил её... катя плюс валерка...

                II.
Катя плюс Валерка ...

Она не любила его. Она хорошо к нему относилась. Это он сходил с ума по ней, ЕДИНСТВЕННОЙ.
В обеденный перерыв он мчался с другого конца города,  чтобы увидеть ее среди дня,  хоть на десять минут. Увидеть ее улыбку, услышать ее чуть хрипловатое: «А, это ты? Привет…» 
Первая их близость… Она уступила ему через полгода после начала знакомства, почти пошла против себя,  пожалев его громко бУхающее сердце, невозможно было, почти невозможно оттолкнуть этого человечка  в тот момент.  Странно, но эта близость не принесла ей ничего, кроме растерянности,  она почему-то почувствовала себя такой неприкаянной, беззащитной, нет, он был нежен, бережен, ошалел от счастья. На следующий день в обеденный перерыв он притащил ей душисто пахнущую, почти сводящую с ума своей реальностью, это в начале – то июня! – клубнику,  во времена так называемого застоя. Где он ее взял, он только загадочно улыбался в ответ.
Она почти бежала от него, уехала  из маленького городка в большой. Поступать в институт. Она с легкостью оставила свой уютный городок.
    Это он с отчаянием ринулся следом за ней. Это он сделал, казалось бы, невозможное. Забывший за годы служения в армии все школьные премудрости, с невероятными усилиями, он все-таки поступил тогда в техникум. Приемная комиссия буквально рыдала от восторга, слушая его  смешанные с правдой и полуправдой ответы. Он взял экзаменаторов своим обаянием и дикой уверенностью, что ему обязательно, ну просто обязательно, надо поступить!  И поступил таки!
 И каждый вечер после занятий он летел к ней на другой конец уже другого города, лишь бы увидеть, прикоснуться, услышать ее. А она с улыбкой говорила ему, что если он встретит девушку, которая ему понравится, то пусть, мол, не теряется. И так часто она это говорила, что однажды, когда они  отдыхали  по разным путевкам, он, встретив девушку, действительно не растерялся. Это была первая его измена.
Три года… Три года  мучительных, на грани надрыва, иссушающих отношений с ней единственной.  Всего шесть(!) близостей за это время. Она сама не понимала себя, но после того первого раза, ощущение острой неприкаянности не покидало ее всякий раз, когда она уступала,  не ему,  а исключительно его гулко бУхающему сердцу.

И ему встретилась девушка, он решил жениться. В самые последние дни перед свадьбой, в отчаянии, он обратился к своей  возлюбленной: « Слушай, приезжай! Мне нужна твоя помощь, мне нужно подшить брюки…» Почти выдуманный предлог.
Она приехала, села за допотопную, старенькую машинку.  Он стоял за ее  спиной,  дрожащие пальцы в который раз пытались дотронуться до ее волос,  казалось, сам воздух начинал для него искрить в ее присутствии. Она делала вид, что не замечает,  старалась соблюсти приличия,  но так отчаянно сдерживаемая им плотина его чувств прорвалась таки!  Глухим срывающимся голосом,  он шептал ей на ухо:
» Родная моя!  Единственная,  Катька,  Катюшка, люблю, люблю тебя.  Не могу без тебя, счастье мое, бедолага моя! Хочешь, хочешь, я все брошу, брошу, не будет этой дурацкой свадьбы, скажи! Одно твое слово, и все…  По другому!»
Она представила себе боль той, другой, до свадьбы оставалось три дня, и кто его знает почему, но ее, ту, другую, незнакомую оказалось жальче, чем его.
«Ну, что ты, глупый!  Ты пригласишь меня на свою, свадьбу, познакомишь с ней?»
 В первый момент он не понял: »О чем это ты? О чём?!! Катька!!! Наверное..,  да, да, конечно…»
И действительно, прислал приглашение;  подумав, она решила не идти.
Как он пережил всё это?

Она  почти не вспоминала его, он остался в прошлой жизни.

Но однажды… когда ей было настолько плохо, что до суицида оставался всего лишь шаг, он приснился ей, впервые, через много-много лет. Нежные, сильные руки его аккуратно и бережно гладили её по голове,  перебирали ее волосы, почти невесомыми трепетными касаниями  разглаживали нахмуренные брови,  касались губ, подбородка.
Казалось, он заново рисует ее лицо.  Новое лицо, для новой жизни… 
 И  исчезла её бесприютность, пришло ощущение какой-то наполненности,  правильности всего, что будет происходить теперь в ее жизни,   она тихо улыбнулась во сне: » А, это ты? Привет! Где ж ты был так долго, Валерка?»