три сотни дней тому назад

Она любила шоколад
и макси-юбки цвета хаки.

Три сотни дней тому назад
она нашла меня во мраке
двора-колодца близ Невы.
И попросила сигарету.
Пустяк... В ответ на просьбу эту
я хмуро вопросил: а вы
давно ли курите, красотка?
На вид вам вряд ли больше чем
семнадцать. – Всё трава и водка.
На самом деле – двадцать семь.
Ну, двадцать... Дайте сигарету.
Ужасно хочется курить.
(Я знаю сам: привычку эту
весьма непросто победить)
Девица нервно затянулась,
потом закашлялась. Ещё
затяжка, две. И улыбнулась:
«Житан». Хороший табачок...

- Пойдём, пройдёмся. - Это дело,
не то замёрзнем на ветру.
Свободный свитер прятал тело
её от глаз моих. К утру
мы вышли к клодтовым фигурам
коней и мрачных мужиков.
Не спится ночью юным дурам
и старым дуракам. От снов
неспешно Питер пробуждался.
В неверном свете фонарей
он декорацией казался
к античной драме. И людей
беззвучно двигались мишени.
Фонтанка словно бы спала
под покрывалом зимней лени.
И нежным шёпотом звала
дожди возлюбленных апрелей...

Облапив деву медведём,
я заурчал: ну как, теплее? 
Тебе бы кофе с коньяком
не помешал бы. - Да, пожалуй.
Да только где его найдёшь
в такую рань? И взор усталый
в улыбке таял. – Ну даёшь!
Всё ж не в тайге живём, зазноба.
Я знаю добрый старый бар -
здесь, рядом. Место не для сноба.
Но мы не снобы вроде, да?

Дымился мокко в низких чашках,
коньяк огнём по телу мчал.
Почти оттаяла рубашка.
Я с выраженьем прочитал
одну из сказок Степанцова -
про то, как в стоге взорвалась
личина монстра парового,
что прежде барышней звалась:
«Лежат отдельно ноги, руки,
отвинченная голова
в последней судорожной муке
хрипит чуть слышные слова:
- Любимый, подойди поближе,
мне отогни губу рукой.
На дёснах буквы видишь? - Вижу...
- Там адрес нашей мастерской».

Она смеялась, как ребёнок.
Она мурчала: ты смешной
и неуклюжий медвежонок.
Пора, веди меня домой.
Да не ко мне, там мама с папой,
к тебе, конечно же, чудак!
Прижми меня тяжёлой лапой
к себе покрепче. Да, вот так...

Мы шли, а мимо плыл во мраке
неразличимый Летний Сад.
О, макси-юбки цвета хаки,
и горький чёрный шоколад!