Журфак1-7. Поэма 6. , Саша Иваненко...

Поэма 6. Александр Иваненко

... Определилось все. Итак,
В который раз «на низком старте».
Судьба, командуй: «На журфак!»
Архангелы, в шеренги встаньте,

Чтоб от случайности любой,
Своей Божественною силой
Меня, ведомого судьбой,
От неудач прикрыть... Красивой

Моя донынешняя жизнь.
Была, хоть иногда -- несытной
Грядущая, -- молюсь, -- сложись
Такой же яркой… К недосыпу,

Недоеданию – солдат –
Привычен, нет о том опаски,
Мой, изощренный кистью, взгляд
Лишь не приемлет серой краски

В судьбе – и в расставанья день
Мне надобно расцветить, скажем, --
(Всю суету и дребедень) --
Роскошным фоторепортажем.

Ну, Гуго Поликарпус, друг,
Рискни своей аппаратурой…
А разбросавшийся вокруг
Вечерний город, стань натурой,

Всем многозвездием огней
Мне на прощанье попозируй.
Я знал здесь много славных дней…
Светя, сверкая – прогнозируй

Мне яркую судьбу и впредь…
Ну, Новокуйбышевск, отметим,
Чтоб не коптить мне, а гореть,
Роскошным репортажем этим

Прощанье с Волжским краем, где
Родился я на Безымянке.
Отечества большой беде
Обязан этим… Там в землянке

Эвакуационный штаб
Ютился авиазавода
Московского… Еще прораб,
Слепой от недосыпа – (КЗОТ’a

Смешны здесь правила) -- орал,
Разметку цеха начиная,
А новый штурмовик взлетал.
И отправлялся в бой, вчиняя

Фашистам иски за страну,
За молодость отца и мамы…
Досталось им в тылу войну
Всю на себе держать годами.

Московский авиазавод,
Что возродился в чистом поле
На Волжском берегу, пошлет
«Прогрессы» в космос. Это – после,

Когда он Куйбышевским стал
«Почтовым ящиком», где долго
Отец трудился… Подрастал
На Волге я… Ах, Волга, Волга…

В семье я третий… Родились
В столице Слава и Лариса.
Меня ж «нашли в капусте» близ
Реки великой. Здесь родился

И Юрий – он пришел за мной .
Мы с ним – семейный дар Победе.
Я в сорок пятом путь земной
В Самаре начинал. Поедем,

Читатель, в Кировский район,
Что звался прежде Безымянкой…
Да, да, -- вот здесь и был рожден,
Сюда с заводом папа с мамкой

Эвакуировались… Быль…
Здесь ощущаю запах детства,
Хоть появляюсь редко… Вы ль,
Читатель не желали б средства

Найти волшебного, чтоб вновь
В поре счастливой оказаться,
Когда кругом одна любовь?
Так сладко утром просыпаться,

Чтоб вновь увидеть над собой
Улыбки мамы и сестренки,
Отца и брата… Ты воспой,
Поэт, в стихах мои пеленки!

Я рано стал читать, писать
Брат Слава был у нас художник.
И я калякать-рисовать
Едва ль не в зыбке начал тоже.

И в шахматы учил играть
Брательник мой себе к досаде.
Ему – с подружками гулять…
-- Cыграем, Слава! – хнычу. Ради

Успокоения мальца
Брательник жертвовал прогулкой.
И доставались из ларца
Резные шахматы и гулко

Стучали мы, в азарт входя,
По черным и по белым клеткам…
Чудесное занятье для
Того, чтоб быстрым был и крепким

Ум малыша. Мне повезло:
Я походил на маму в детстве,
А это к счастью… Детство шло
По вешкам золотым… Погреться

В лучах воспоминаний вдруг
Пришло престранное желанье.
А дело в том, что, видишь, друг,
Предощущаю расставанье

Надолго, может, -- навсегда
С моей приволжской колыбелью.
Как искры из костра, года
Летят в незнаемое с целью,

Что нам неведома… Семья
Жила на улице Свободы,
Что для меня была всея
Вселенной краше в эти годы.

Была и школа – лучше всех:
Учился в восемьдесят пятой.
Cтарался… Я-то ведь из тех,
Кто и клочка бумажки мятой

Не оставляет на столе…
Уж такова моя натура:
Коль делаешь, то на сто лет,
Тружусь до полного ажура,

Еще пацан, а вот – педант.
Иначе просто не умею…
Брючишки наутюжу – франт,
Ботинки полирую… Млею,

Когда меня за внешний вид
Учительница в классе хвалит
За то, что собран, деловит,
За то, что головенка варит.

А я–то просто был влюблен:
Красавицей в российском стиле
Учительницей вдохновлен
На чувство сильное. Растили

Меня в любви в моей семье
И мне естественно – влюбляться.
На школьной крашеной скамье –
Ромео-первоклассник… Братцы,

Ведь до сих пор душой согрет
Тот образ, как икона в храме --
Русяйкиной Таисьи – свет –
Григорьевны! Однажды маме

Я о своей любви сказал,
Смущенье преодолевая…
Она, внимательно в глаза
Мне посмотрев:
-- Душа живая

Жить не умеет без любви, --
Сказала, что навек осталось
Заветом мамы: -- Сын, живи,
И пусть бы сердце отзывалось

Добром, любовью на людей,
К которым приведет Всевышний…
Вот так и жил – всегда, везде…
Я полагаю, что не лишне

Представить: папа – Михаил
Свет Алексеевич, завода
Начальник производства был.
Да, -- космолет -- его забота.

А Анна Яковлевна, мать, --
Иного космоса хозяйка:
Детей-то четверо – взлетать
И приземляться -- ты представь-ка

Ведь с каждым доводилось ей
По многу раз на дню в заботе.
А у любого из детей –
Проблем! Поди и вы зовете,

Лишь затрудненье -- ваших мам…
А если с мамой что случится –
Не дай Господь! Я знаю сам –
Тогда работать и учиться

Нерадостно, во всем -- провал.
Я во втором тогда был классе,
Когда ее недуг терзал.
И содрогнулся в одночасье

Строй нашей жизни до основ.
Ее отправили в больницу,
А младших маминых сынков –
На проживание в столицу

К московской маминой сестре,
Нам тете – Никоновой Тоне.
Что помнится о той поре?
Грустил о маме и о доме,

Гулял, знакомился с Москвой,
А раз – на Ленинские горы
Попал, где новенькой звездой
Сиял, сверкал на все просторы

Дворец науки и мечты…
Еще не до конца построен,
Еще заборы и посты,
Еще пока не удостоен

Наград и премий от «царя».
Заметим, что вполне по праву,
А я предчувствую: не зря
Пришел: судьба в его оправу

Уже незримо включена,
Как будто бы аркан наброшен
Невидимый на пацана.
Я этой встречей огорошен.

Я понимаю, что стена
Меж ним и мной стоит глухая,
А разрушения цена
Безмерна и не утихая

Меня отныне будет жечь
Желанье ту стену разрушить…
Шпиль со звездою, не калечь,
Не соблазняй живые души,

Не отравляй мальчишкам сны,
Им рано помышлять о звездах,
Ведь ты же знаешь: нет цены
За вход… Не то Всеышний создал

Не то – извечный оппонент…
Мальчишка поклонился… Поздно!
Есть поклонения момент –
Он словно бы поклялся звездам –

И он отныне их вассал…
Судьба, судьба… Ее причуды
Необ\яснимы. Кто послал
Меня увидеть это чудо?

Полгода пржил я в Москве –
И вновь на Волгу возвратился.
Вот школа, дом… Вот тихий сквер…
Вот старый класс мой, где учился,

Где продолжаю школьный путь.
И, вроде, все идет как прежде,
Но в чем-мо очень важном суть
Души иная и в надежде

На безнадежное живу…
Я, кстати, рисовать учился,
Что значит: грезил наяву
Рисунками, чтоб реже снился

Дворец со шпилем и звездой.
Ходил в кружок. Дом пионеров
Был в центре… Карандаш простой,
Куб… Пирамида… Бублик… Сфера –

Изобразительный ликбез.
На первом месте – аккуратность.
Чтоб каждый штрих на месте, без
Грязи и подтирок… Внятность,

Осмысленность – само собой…
Потом – о радость! – акварели.
Учились отмывать водой
Листок в альбоме, чтоб запели

Все краски радостный хорал…
Понятно, чтобы научиться,
Я пять альбомов измарал…
Но вот рисунок – и лучится

Живое солнышко на нем,
И травка изумрудно дышит,
И небо синее, а в нем
Клин журавлей – и кот на крыше…

Учитель смотрит сквозь очки,
Учитель скупо хвалит:
-- Схвачен
Сюжет неплохо. Эй, сачки,
Сюда… Смотрите, здесь удачен

И гармоничен колорит…
Продолжим… Мы еще на старте…
Но сделан шаг…
Он говорит,
Что все, мол, впереди… Поставьте

Перед собой, ребята, цель…
В моем мозгу дворец вошебный
Мелькнул… Про пушкинский лицей
Я в хрестоматии учебной

У брата Славы прочитал…
Когда ее из любопытства
Однажды бегло пролистал…
Есть цель в душе, но чтоб ехидство

У посторонних не рождать,
О ней молчу, она – секретна.
К чему злорадство пробуждать.
Ведь цель пока что не конкретна,

А лишь – мечта, мираж, манок…
А путь к ней – хорошо учиться…
-- Ты маму радуешь, сынок!
И сердце рвется ввысь, как птица…

Я начал получать призы.
Средь юных «импрессионистов»
Известен: дескать, свой язык,
Пишу уверенно и чисто.

Удачным вышел натюрморт:
Буханочка ржаного хлеба…
Отлично! Я собою горд:
Ведь важно, чтоб земля и небо

Конфликт извечный и союз
Здесь проявили в точном блике…
Алеет яблоко… Боюсь,
Что глубина пустой бутылки

Не дастся… Вроде удалось?
А впрочем, как расценят мэтры?
У каждого в судьбе, небось,
Бывают звездные моменты.

-- А по разделу «Натюрморт»
Приз получает Иваненко…
-- С тебя, Сашуня, чай и торт!
Ребята тормошат… Маленько,

Быть может и завидно им,
Но в то же время, вижу, рады
Ведь вместе учимся, творим
Уродуем бумагу рядом.

Сегодня приз достался мне,
А завтра выпадет удача
Соседу, с коим в тишине
Пытаемся решать задачи,

Что нам искусство задает.
Приз, кстати, выдали натурой –
Путевка в лагерь…Что ж, пойдет,
Но поделюсь наградой с Юрой:

Мне – слава, а ему пускай –
Путевка – так оно – по братски…
-- Ну, брат, вещички собирай!
Рад Юра, сборы были кратки

И проводили всей семьей
Меньшого в лагерь премиальный,
Где навещали в выходной…
Тот случай, с виду тривиаьный,

Но мне однако же открыл
Одну из истин сокровенных:
Коль ты кому-то подарил
Хоть маленькую радость, бренных

Унылых будней серый цвет
Ему на краткий миг раскрасив,
Уже ты в выигрыше. Нет
Преыше радости – согласен?`--

Чем – радость подарить другим…
Запомним – в жизни пригодится…
Быть может, самым дорогим
Придется с кем-то поделиться.

К примеру, чем? Кто знает, чем?
Возможно, например, здоровьем
Cамою жизнью даже, всем –
Бывает спрос судьбы суровым…

Я перешел в четвертый класс…
Читаю: Александр Беляев…
Судьбу ломающий приказ:
Главу семейства в Николаев,

В другой «почтовый ящик» шлют.
Куда игла, туда и нитка…
Порой, однако, криво шьют
Судьбу нам в небесах – избытка

Отрады там не обрели,
Разрушилась семья, короче.
Как? Почему? Зачем? Вели,
Знать, звезды так иль кто сурочил.

Я, Юра, мама – мы назад…
Нас Новокуйбышевск приветил…
Ну, честно ежели сказать, --
Скудней мы стали жить на свете,

Но все же учимся, живем…
Я в изостудии старался.
Любимов был наш мэтр. О нем
Как раз я, кстати собирался

Чуток подробней рассказать.
Наш Александр свет Васильич
Умел отменно рисовать
И ставил руку мне…
-- Осилишь,

Задачу, Саша? Сотвори
Портрет. Хоть чей, хотя бы мамин…
И я творю… Хоть дом гори –
Неважно. Шевелю губами,

Тщась дорогие мне черты
Из немоты альбома вынуть.
Они прекрасны и чисты,
И это ясно видно сыну...

А вскорости иной портрет
Я стал осваивать с натуры.
Ведь ясно мне, что в школе нет
Ни у кого такой фигуры,

Такого светлого лица
С такими нежными устами…
С кем в унисон стучат сердца?
У тихой девочки, у Тани

Над сердцем – сладостная власть.
Душа откликнулась стихами.
Ты, чувство первое, поладь
С размером, рифмой и словами,

Устрой их в строки, пусть звенят,
Пусть озаряют юным судьбы,
Слова, что выстроены в ряд,
Неловки часто… Пусть! Лишь суть бы

До сердца милой донесли,
До сердца той, кого в мечтаньях
Обожествили, вознесли
До звезд… Прости, что вспомнил, Таня…
Судьба нас с Таней развела…
Отец ее семейство в Питер
Увез поспешно. Здесь была
Обида – точно ноги вытер

О чувство дочери отец…
Ее из чувства вырвав грубо
Была – и нет любви… Конец!
Врачу-папаше не был люб я,

Да, безотцовщина, бедняк,
Но ведь не глуп и не бездарен,
А кто поюбит Таню так,
Как я? Обидою ошпарен,

Я долго приходил в себя…
-- Да, жизнь порою куролесит,
Несчастьем нашим веселя
Зловредных демонов. Их бесит,

Когда мы счастливы, зато,
Когда мы в горе – им отрада…
-- Где ж выход?
– Выход есть. На то
Искусство нам дано. Лишь надо,

Ему поверив скорбь и боль,
Их претворяя в вдохновенье,
Творить… Проходит все: любовь…
Вся жизнь – и та – одно мгновенье…

Нетленны краски и холсты.
Лишь ради них живет художник.
И страсти наши и мечты –
Даны для творчества. Ты должен

Подняться над бедой, Сашок.
Печаль – лишь творчества закваска. –
Любимов поучал. – Дружок,
На первом месте – кисть и краска.
Они – для вечности. Ее
Всего превыше в жизни ставим.
Ты поживи хотя б с мое,
Узнаешь: от всего устанем,

Все надоест, все – предадут…
Не предает лишь вдохновенье.
Оно – Божественно! Кладут
В обмен на светлое горенье

Порой и душу на алтарь.
Художник одинок и болен.
Однако ж и всевластный царь
Ему поклонится, он волен

Превозвеличить и царя…
Все преходяще, все – химера.
Художнику даны не зря
И испытания и вера…

Поэтому – грусти, Сашок,
Печалься и страдай от боли…
Самовлюбленности грешок
Да не затмит мечты и воли,

Однако ж, уважай талант.
Он – не награда, а нагрузка,
Оброк пожизненный, гарант
Нелегких испытаний… Сгустка

Нездешних и немирныз воль
Мишень – сверхпроводник таланта.
Вот оттого печаль и боль,
А что поделать? Доминанта

Судьбы нам задается вне
Наших тела и сознанья,
А где-то свыше… Мнится мне:
Ты по судьбе – художник. Званье –

Не принадлежность к цеху. Ты
И архитектором бы вырос,
Добавив миру красоты…
Ее не продают на вынос,

Ее привносят в мир творцы,
Заквашенною на печали.
О ней соборы и дворцы
Поют песнь песней… Увенчали

Бессмертием за красоту
Великих зодчих и поэтов…
Сквозь наших ребер тесноту
Мечту о ней несем по свету…

Увлекся Сан Васильич… Мне
Не все понятно в страстном спиче…
Преобразить печаль о Ней
В творенье, дескать, в том отличье

Художника? Ну, что ж, творю,
Печаль расцвечивая ярко.
Любовь убитую твою,
Танюша, мне сильнее жалко...

Картина: ночь, метель, столбы,
Вдали окошком путь подсвечен…
А в географии судьбы
Теперь и Ленинград помечен…

Что в школе? В школе все путем.
Вот за немецкий мне вручили
Смешного ослика… Бредем
Мы с ним по жизни дальше. Были

Наставники – супруги Шмидт.
Из наших, из поволжских немцев,
Из репресированных… Стыд
Мне за страну корежил сердце.

Их, ленинградцев коренных,
В войну в Киргизию сослали
Язык, кормивший прежде их,
В войну их спас: служить призвали

Главу семейства: он служил
В Берлине до пятидесятых,
Переводил, переводил
Вагоны документов, взятых

Архивов… Якова жена,
Моя учительница, Флора,
В честь мужа освобождена
От отбыванья ссылки скоро.

Так в Новокуйбышевске нас
Свели пути судьбы… Случайно?
Едва ль… Но истина темна,
Она пока сокрыта тайной.

Ее судьба откроет нам
В день «Д»… Уж ей-то он известен…
Ключом к грядущим временам
Дойч станет… Ладно, неуместен

Неловкий взгляд за горизонт…
Он, точно, может выйти боком…
Попытку прерываем. Зонд
Вернем из будущего… Срокам,

Судьбой назначенным, мешать –
Вводить судьбу в ожесточенье.
Мы просто будем жить и ждать –
Все будет – время и терпенье…

Жизнь у меня полным-полна,
Меня не манит флер повесы.
Учусь полдня. Еще полдня –
На спорт, искусство, «интересы»…

Я – лыжник и легкоатлет,
Волейболист и велогонщик,
Турист, гимнаст… Физкультпривет!
Ухватим день за самый кончик,

И выделим хотя б часок
На хитромудрые устройства:
Радиотехникой Сашок
Еще увлекся… Беспокойство

У мамы…
-- Нет, не надорвусь,
Зато и жизнь полна до края,
А значит, счастлива… Что, грусть,
Надеялась, не утихая,

Держать меня в плену? Ан нет,
Нашел я на тебя управу…
Я старший… Мне держать ответ
За Юрия судьбу… По праву

Мужчины и главы семьи
Я принял жесткое решенье.
Из школы ухожу. Мои
Нужны усилья в подкрепленье

Зарплаты маминой. И я
И брат мой четко шли к медали.
Я старше, стало быть, моя
Забота – подкрутить педали,

Чтоб финбаланс семьи поднять.
Учиться же могу в вечерке.
И я – рабочий класс! Пенять
Мне на судьбу негоже. Четки,

Хотя и неизвестны нам,
Ее расчеты и прикидки.
Будь чуток, ведь по временам
Она сигналы – вешки, бирки
Нам выставяет… Принимай
Судьбы неумолимый вызов –
И действуй… Ну, судьба, давай,
Попробуй дальше без капризов:

И мне и брату аттестат
Вручили… Ну, ему – с медалью.
Решаем: дальше – в Ленинград!
Похоже, в облаках витаю,

А может, так судьба ведет:
С разбега Юрий на физфаке.
Во медалист меньшой дает!
Мой жребий строже: мне в общаге

Повестка вручена: пора
Встать под армейские знамена.
Бессмысленна с судьбой игра,
Тем паче с волею закона

Ты не сыграешь в поддавки…
Прощаюсь с Ленинградом… К Тане
Зашел – ведь все же земляки –
Как водится, с вином, с цветами…

Поговорили допоздна,
Повспоминали школу, детство…
Как мы дружили, имена
Друзей -- кто где, кто с кем… Кокетство

Ушло былое. Взор глубок,
Серьезен. С неподдельной грустью…
-- Ты, оставайся голубок,
В такую поздноту не пустим

Из дома. Ночевать – у нас.--
Решила мама Тани. В ночку,
Конечно, не смыкал я глаз…
-- Признайся, не испортил дочку? –

Неслышно мама подошла
И огорошила вопросом…
Что скажешь? Для меня была
Та девочка русоволосым

Прекрасным ангелом, цветком
Дюймовочкой из старой сказки
Души растущей огоньком…
Душа земной не жаждет ласки…

Святая первая любовь…
А вы о ней, так грубо, мама!
Поди, и Таню, портя кровь
Все тем же донимали, прямо

Не мама – пыточный централ…
Душа отравлена обидой…
Осадок горький возникал
И позже… Не подавши вида,

Как я вопросом тем задет,
Я помолчал, чтоб гнев улегся,
И только тихо бросил:
-- Нет…
И приходить сюда зарекся…

Я карантин прошел в Казани.
… Присяга в танковом полку.
Мы служим там, гже приказали,
Я – на Балтийском бережку.

В местечке тихом Вейхерово,
Стояла наша РЛС.
Как всем, сперва и мне несладко
Дежурства, классы – крут замес…

Так отслужу, не видя Польши…
Вдруг в штаб полка берут, в Старгард.
Букет способностей чуть больше,.
Чем прочих -- и помог азарт:

Подвиг – я написал заметку,
Опубликован – и пошло:
Взят командиром на земетку –
И – просто дико повезло:

Приказано мне быть собкором
В дивизии, писать статьи,
В которых воспевать с разбором:
Не дай Бог – критика – судьи

Мне функции не полаuались,
Лишь дифирамбы… Соловьем
Я – по приказу – заливаясь,
Сам был вне критики… Живем,

Браток, не служба, а картинка:
И фототехника – на «ять»,
И студия со всей начинкой…
И я повадился снимать…

В командировочки по Польше –
Лишь только заикнусь:
– Давай,
Езжай, снимай, пиши побольше! –
Не служба, словом, чистый рай!

Есть у меня и шеф-наставник
В газете Группы войск – майор
Мажаров, драгоценный навык
Имевший, запускать мотор

Энтузиазиазма военкора:
Учил, воспитывал, внушал,
Поругивал, случалось… Скоро,
Во вкус писания душа

Войдя, вдруг осознала четко:
Вот это – полностью – мое!
А все иное – мелочевка.
Когда пишу – душа поет.

Мне стали интересней лица,
Мне видится ясней, что жизнь,
Как из кирпичиков, сложиться
Должна из фактов… Так сложись,

Моя, -- из крошечных заметок,
Из репортажей, интервью…
А очерк истинный так редок…
За шагом шаг – тропу свою

Пойдем торить неугомонно…
А что там предстает вдали,
Вокруг чего пестрят знамена?
Стоит навершием Земли

Дворец с душою породненный,
Земной ориентир судьбы,
Начертанной мне свыше… Бренный
По жизни бег верша, забыл

О том, как в детстве поклонился,
Тем на особую вступив
Стезю. Он раньше часто снился…
Потом, картинку ту затмив,

Мне Ленинград явил свой образ,
Что, видно, поперек судьбы…
Но – стоп! Загоризонта область
Запретна… Если б да кабы –

Гадать не станем… Вновь виденье
Нас посетило. Ясен смысл.
И ладно. Главное – терпенье.
И пусть вкус щец солдатских кисл,

«Шрапнель» с «кирзой» давно обрыдли.
И в том солдатской школы суть:
Ты все барьеры перепрыгни,
Все претерпя, пройди свой путь –

Всегда есть свет в конце туннеля,
В его лучах блестит звезда –
Чего ж тебе еще, земеля?
Вперед!
… Я видел города,

Старинные костелы Польши,
Повсюду встречен был, как друг.
Вот это я бы рад и дольше
Испытывать… Высокий дух

Достоинства и благородства
В любом поляке, а язык
Чарующе, как песня льется…
Я понимать его привык

Недели за две иль за месяц
И захотелось говорить…
И первыми, прошу заметить,
Взялись меня ему учить

Два хулигана – Лешек – Сташек –
Жолнежа польских. В нашу часть
Их за провинность, вольных пташек…
Начальство приказало:
-- Крась

Здесь от меня и до обеда…
Я рад был с ними поболтать
По-русски-польски… Шла беседа
Легко… Полякам понимать

Нас, русских, просто: в школе учат,
Как обязательный предмет
Везде «великий и могучий»…
Да я не лыком шит. В ответ

Сказать могу: «Дзень добры, панэ!» –
На их приветствие – пустяк,
Прощаясь – «До видзенья!» Вам не
Труднее это было б, так?

Видать, грешок их был весомым –
Надолго затолкали к нам…
А я и рад: к парням веселым
Ходил, как в школу по утрам.

То угощал их сигареткой,
То добывал поесть-попить…
Они и рады. За беседкой
Брались словам меня учить,

Что в книжке точками отметят…
Попутно – и другим словам…
Так продолжалось где-то с месяц…
Купил учебник. По слогам

Вначале разбирал « Пепрш вепрша…»
Но разобрался – и пошло:
Мол « Втеды шунка бендзе лепша…»
Спасибо Шмидтам вновь: цело

Уменье малыми словами
О чем угодно говорить.
И вот – трещу по-польски. Сами
Попробуйте, нетрудно… Жить

Так интереснее, согласен?
А совершенствовался я
С Барбарой или просто Басей,
Что для меня была «Всея

Европы мисс Очарованье»…
Я ей корзинами возил
Из сада яблоки… Вниманье
Ей льстило… Если и любил

Солдат студентку из Щецина –
То уж не так , как Таню. Стал
Суровей, и мудрей… Мужчина
Был возведен на пьедестал

Любовью трепетной полячки…
Спасибо, Бася… Не в укор
Быль молодцу, но есть в заначке
Души и память и задор…

…Однажды еду через Познань.
Вокзал. Здесь предстоит полдня
Ждать пересадки. Ну, опознан
На плане Южный форт… Меня

К нему зачем-то потянуло…
Поехал. Под горой – музей…
Морозом душу полоснуло:
На горке кладбище… На ней

На левом склоне четким строем
Кресты – дань первой мировой
Российским воинам –героям,
На правом – камни со звездой…

Чтит Польша смертью смерть поправших,
Прикрывших от свинцовых брызг
Ее – сто двадцать тысяч павших…
Пониже – белый обелиск,

Как светлый реквием безвинно
У жизни отнятой семье
Еврейской – горькая картина…
Я понял: не случайно мне

Сие давалось поученье.
В нем понимался знак, намек,
Несущий тайное значенье…
Возможно, что судьбы урок

Я осознаю много позже…
В строительстве моей души
Три года, проведенных в Польше,
Особо значимы…
-- Пляши,

Амбец, земеля, марш со службы!
Солдат торопится домой,
Где землю целовал, из луж бы
Напился бы воды… Умой

Меня дождем, родное небо,
Пригорок, травки подстели…
Я так давно, так долго не был
В заветном уголке земли,

Где ждет меня с надеждой мама…
Я возвращаюсь к ней – живой!ы
Здесь черный хлеб – небесной манной,
Здесь я согреюсь и зимой

Пушистым одеялом снега,
Здесь все мое и я здесь свой,
Здесь радость светлая и нега,
И звездочка над головой –

Висит – судьбы напоминаньем…
Ну, пару дней передохнем –
И баста! Отвергать не станем
Забот о брате… Кто ж о нем,

Студенте, будет печься, кроме
Меня – по праву старшинства
Заботу о семье и доме
Я принимаю… Долг родства

Велит мне быстро стать опорой,
Кормильцем мамы, брата…
-- Ну,
Пойдешь в афишники… Без спора! --
Любимов руку протянул…

И я – при деле. На зарплату…
Пошьется Юрию костюм.
Раз в месяц – переводик брату
Пошлем – подкормим светлый ум

Грядущего столпа науки…
Малюю, точно Рафаэль.
Шедевры типа: «Мойте руки…»,
«Не стойте под стрелой»... В кошель

Кладу деньгу два раза в месяц…
Уже семье полегче – факт.
Обновку справим маме… Вместе
Прорвемся… Проявляя такт,

Не задает вопросов мама
О том, что все еще болит,
Лишь молится ночами… Храма
Вдруг прихожанкой стала… Бдит

На всенощных, постится, молит
Всевышнего за нас, детей,
Особенно за младших. Может,
Господь доставит радость ей –

Увидеть нас -- с образованьем,
Семейных, правильных во всем,
В ладу с любовью и призваньем…
Призванье… Да, пора, начнем

Строчить в гражданские газеты.
Добавим в творческий багаж
Простые мирные сюжеты…
Вот – интервью, вот – репортаж –

В газете «Знамя коммунизма» –
Мои – на сто, на двести строк…
И вот замечен я, и признан,
И маме радостно:
-- Сынок,

Соседи все тебя читают,
Гордятся: знаем, это наш,
Все, что напишешь, обсуждают,
Вчерашний хвалят репортаж…

Приятно слышать глас народа –
Уверенности придает,
Приходит легкость и свобода,
Мысль отправляется в полет,

Рождая цепь ассоциаций –
И я творю, пишу, строчу –
Не ради хруста ассигнаций,
Всего лишь вызволить хочу,

Что исподволь в душе скопилось –
Прими, читатель, просто в дар:
Вот – в новый репортаж сложилось…
Какой здесь, к Богу, гонорар!

А, кстати, в воинской газете
Он был, заметим, -- ничего!
При дембиле денжишки эти
Сказались к месту – и его

Употребили на подарки…
Жизнь, слава Господу, полна,
Мечты светлы, надежды ярки…
На перспективе – ни пятна…

Отец стареет… В Николаев
Поехал в отпуск. Все ж отец…
Обида на него былая
Утихла вроде наконец…

Я по пути домой заехал
В Москву – и ходу – на журфак.
Все толком расспросил без спеха,
Когда и где, куда да как.

Теперь понятны все моменты,
Разъяснены вопросы все,
Какие нужно документы
Добыть и складывать в досье…

Ну, Новокуйбышевск, обитель,
Заветный Иваненкоград.
Где я – художник-оформитель
М Вячеслав, мой старший брат,

Надеюсь, не утратишь сходу
Ни яркости, ни красоты,
Когда в Москву, судьбе в угоду,
Отправлюсь исполнять мечты?

Сестра Лариса на Урале –
Главбух – и у нее семья.
В рабочем городе Бакале…
И к ним поездочка с меня…

Судьба ползет от вешки к вешке…
Вершили свой солнцеворот
По кругу месяцы без спешки…
Брат Юрий гордо достает

Дипломчик новый из портфеля…
Освободившийся портфель –
Мне! Ну, отметим без портвейна…
-- Теперь – твой выход брат. Поверь

В удачу – и вперед к барьеру!
…Прощальный фоторепортаж –
Зарок – опубликуют – веру
В удачу укрепят… Мандраж,

Конечно, есть, ведь не заставлю
Фортуну мне глядеть в лицо,
А фоторепортаж оставлю
Дадут – студент! В конце-концов

Судьбы капризы и зигзаги
Не вечны – ведь Господь со мной
И мне не занимать отваги…
Москва! Я еду. Жди. Отбой!