Под вьюжный стон в битюжный двор

Под вьюжный стон в битюжный двор
Пришла любовь нежданно…

Сосулек гелевые ногти
Впивались в спину
Снежному задворку
И ранней кровью наливались
Из тела юноши-зари…

И тополь за моим окном.
Потустекольной жизни призрак.
И ветер. И прозрачные, как ветки,
Как пламени немые языки,
Глухонемого руки…
Он читает
Мои стихи
своей любимой девушке…
И гул машин из оркестровой ямы улицы
Ему аккомпанирует безнотно…
И даже скрип зубов несмазанных петель
Доносится мне грохотом снежинок
О струны не придуманного мною инструмента…
И кто-то запустил и крутит ручку
Шарманки под карающий мотив
Простого шума улицы…
И слезы у разбившихся снежинок
Сугробов растопить еще не в силах…
Пока мой не дочитан стих
Руками и душой глухонемого…
А тополь ждет…
И нет еще такси с зеленым светляком,
А светофоры
Никак не остановят бег минут,
Чтобы успел мой взгляд на них запрыгнуть…
И памятью натянутые вожжи…
Пока не закусили удила,
Пока не впились зубы в глотку ветру…
А мальчик все никак не дочитает…
Туман пытается застить глаза девчонке…
Машины зажигают ближний свет…
И в ближний бой вступают небосводы
С непостижимым морем…
До Весны
Осталось ровно семьдесят четыре…
А строки тают под расплавленным карнизом,
Как петли не скрепленного вязанья,
И мерзнет мальчик-тополь за окном…
А петли, как и прежде, все скрипят,
И надо обязательно мне встретить
Рассвет, и эту девочку-Весну…