В хорошей компании - 26. А можно пересказать и так 4

Две птички

День большой
Золотой
Небо подарило.
Жизнь кругом
Бьет ключом
Солнце озарило...
Лаской теплотой и светом
Матушка Земля согрета
Для поэта.

А две птички,
Две сестрички
Изумительной расцветки
Оказались в черной клетке
В заточении.
Невезение?
Искупление?
Недоразумение?

Без причины...
Так невинны...
Только лишь за то, что песни
Были их всегда чудесны,
Так прелестны!

В клетке песенок не пели,
Неутешными сидели,
Жалобно на мир глядели,
Заскучали, похудели,
Затаились загрустили
Тихо Господа молили
О спасенье --
В невезенье.

Старшая сидит смиренно
И толкует откровенно:
-- Слушай, милая подруга,
Хоть приходится нам туго,
Но для выживанья -- ныне
Важно нам смирить гордыню.
Видишь, как запоры крепки?
Приспособимся же к клетке.
Здесь нас кормят, чистят, моют,
Подождем, когда откроют...

Но подруга не мирится
Ни с недолей ни с неволей.
Бьется о решетку птица,
Рвется, не считаясь с болью.

И кричит, взывая к Богу,
Целый мир на помощь кличет,
Всю надежду и тревогу
В крик свой воплощая... Птичек

Увидала дочь хозяев,
Девочка с душой неспящей.
Птичья боль ее пронзает
И она на зов звенящий

Поспешила, побежала...
Так ей птичек жалко стало!
Тотчас по приказу сердца
Девочка открыла дверцу...

Мигом птички улетели,
Упорхнули в чисто поле.
Отдохнуть на ветку сели,
Наслаждаясь счастьем-волей...

Старшая зудит, заводит:
-- Ну, что толку-то от бунта?
Я не бунтовала вроде,
Что ж -- не на свободе будто?

Мятежи, протесты, путчи
Ерунда -- сидела б лучше,
Как и я, спокойно, смирно,
Пела б звонко, ела б жирно, --

И здоровье б сохранила,
И меня б не устыдила...

-- Неужели ты стыдиться
Можешь, конформистка-птица?
За твою, за нашу волю
Я своей платила болью.

А не то б -- всю жизнь -- за жесткой
Ты бы провела решеткой,
В клетке -- годы, годы, годы...
Дай мне смерти иль -- свободы!

Во дворе Тодросла

У хозяина Тодросла
Мастерство в руках... Подростком
Начал он хозяйство ставить
И теперь оно -- не сглазить!

Птичник -- просто глаз отрада:
Куры, утки - то, что надо!
Индюки гуляют чинно,
Голубятня... Вот причина

Для рассказа о проблеме...
Впрочем, постепенно к теме
Продвигаясь, упомянем
Коз с коровами и "мяу"...

Дом, отметим -- полной чашей.
Перейдем к проблеме нашей.
А точнее -- голубиной...
Допекло -- и пред скотиной

Сизый вышел с манифестом...
-- Что расселись по насестам?
Или по душе житуха?
Нам дают наполнить брюхо,

А потом что происходит?
Нас -- чич-чик -- и переводят
В состоянье мяса, фарша...
Я у голубей -- постарше,

Но уж не сочту я вкупе,
Сколько наших было в супе,
Сколько перешло в жаркое...
Долго ль нам терпеть такое?

-- Призываю вас к восстанью...
Баста! Скажем "Нет!" терзанью,
Кулинарной тирании...
Чтобы впредь не хоронили

Ни в бульонах ни в котлетах,
Восстаем!
Ему на это
Нежно говорит и кротко
Козочка, тряся бородкой:

-- Ты, конечно, прав, пернатый --
Что-то с этим делать надо,
Но не с бухты же барахты --
Думать надо... Ох, ты, ах, ты...

-- Иль не знаещь поговорку
Ты про индюка Егорку?
Думал, добираясь к сути,
Оказался прямо в супе...

Словом, надобно решаться,
Пред концом не надышаться,
Кто за нами, голубями,
Клювом, крыльями, зубами

Будет добывать свободу?...
Все тихонько -- ходу, ходу --
По углам да по насестам...
Нет поддержки манифестам.

Ладно, посердившись малость,
Голуби -- а что осталось? --
Выход есть -- уж он-то крайний --
Приуготовлялись втайне

К дерзновенному побегу...
У Тодросла же к обеду
Начались приготовленья:
У ребенка -- день рожденья --

И точили нож на птицу...
Как весь птичник возмутится:
-- Голубей прочней заприте,
Улетят -- не уследите.

Им, радетелям свободы,
Наши б горькие заботы:
Мы за справедливость все же:
Пусть и их зарежут тоже.

Штык и игла

На полке шитье, в нем блестела игла,
Над полкой торчал, возвышаясь с угла,
Солдатской винтовки испытанный штык...
Двух судеб земных неожиданный стык...

Игла от души восхищалась штыком:
-- Вот это иголка! Наверное шьем
Такою из жести гардины, штаны
Слоновьих размеров, китовой длины...

Увидев иглу, издевается штык:
-- Ну, хохма! Штычок, ты не слишком велик?
Когда разъяришься, способен, поди,
Трех мух полусонных пронзить...
-- Погоди!

Зачем бы я стала пронзать бедных мух?
Колю я лишь ткани, я шью их, лопух!
-- Ты шьешь? Ну, умора! Держите, свалюсь!
Смеялся ль когда, так как нынче смеюсь?

Игла растерялась...
-- Так что же, тогда
Выходит, напрасно трудилась года?
Допустим, тогда посоветуй, куда
Мне кончиком острым вонзаться всегда?

-- Куда? Бестолковщина! Длинным -- коли!
Людей, где увидишь до края земли...
-- Ты сам бестолковщина! Если колю,
К примеру, холстину, то знаю: сошью

Хоть наволочку или просто мешок...
В совете твоем есть садистский душок.
Людей хоть три раза коли, коль пяток --
Ничто не сошьется -- бессмыслен итог...

Щетка и башмак

Киш-киш-каш и киш-киш-каш,
Возмущен Ботинок наш:
На носу его чечетку
Вытанцовывает щетка.

От усердья -- искры, треск,
Но сиятельнее блеск.
Прямо просто загляденье,
Всем вокруг на удивленье.

То фокстрот, то ча-ча-ча
Пляшет щетка чуть не час,
А ботинок разобижен:
Не считаются с престижем.

Он ответственный башмак,
А ему -- по носу -- шмяк!
Это ж просто нестерпимо!
Вообще непредставимо --

Это несуразность, бред!
Моего согласья нет
На такое обращенье...
Этой щетке нет прощенья --

Растерзать ее! Сломать!
Чтоб ей больше не плясать
На сиятельном носу...
Щетку в щепки разнесу!

-- Уважаемый Башмак! ---
Щетка отвечала так, --
Вы сиятельно надменнны,
Важны, неприкосновеннны.

Но, коль нравится блестеть,
То придется потерпеть.
И пока не будет глянца,
Продолжать мне эти танцы...