Ева

         Она была странной. Так говорили все. Хотя, надо признаться, о ней говорили мало, потому что она все время ходила одна, и её разговоры не выходили за рамки того, что касалось учёбы. Я давно наблюдал за ней. Чем она привлекла моё внимание, для меня оставалось загадкой. Мы ведь никогда не можем объяснить, почему нас тянет к тому или иному человеку. У неё были красивые  глаза и руки.  Каждое утро, идя в университет, я видел,  как она заходит в церковь, которая располагалась поблизости. Мне всегда хотелось заговорить с ней, но подходящего повода для знакомства не было.
     Однажды мы столкнулись в университетской столовой. Сделав заказ, она начала искать деньги в сумке. Долго и методично разгребала тетради и книги. Сосредоточенно заглядывала в глубь кошелька, хлопала себя по карманам.  Образовавшаяся позади неё очередь негодовала  -  сколько можно там возиться. Я подошёл к ней и расплатился за неё. Она ничего не ответила, забрала свой заказ и села за столик. Надо сказать, я был удивлён и расстроен. Думал, что наконец-то выпал повод, чтобы познакомиться с ней, а тут такой конфуз.  Весь день я ходил, как в воду опущенный, и всё, за чтобы я ни взялся, шло не так, как нужно. Ночью мне даже приснился странный и тягучий сон, снились какие-то линии и люди в странных одеждах.
     На следующий день на одной из перемен я сидел на подоконнике и читал книгу. Я бы так увлечён чтением, что не заметил, как ко мне подошла она.  А, заметив это, постарался оставаться безразличным. Она уселась рядом со мной, взяла мою руку и что-то положила в неё. Я, как бы нехотя оторвался от чтения и разжал кулак. В нём лежала пятидесятирублёвая бумажка.  Я ничего не ответил,  положил деньги в карман пиджака и  погрузился в чтение. Она не уходила, я чувствовал на себе её напряжённый взгляд.
- Спасибо, - наконец сказала она.
- За что? – я сделал вид, что не понимаю, о чём она, хотя сам со вчерашнего утра ждал этих слов.
- За то, что выручил меня вчера. Ты не думай, что я  невежа. Просто мне трудно начинать разговор с незнакомыми  людьми, хотя тебя я давно знаю.
- Откуда?
- Я вижу тебя каждый день. Ты ведь наблюдаешь за мной?
- На основании того, что ты часто меня видишь – ты сделала вывод, что знаешь меня. Смешно, - я почему-то злился на неё и говорил совсем не то, о чём хотел на самом деле.
- Так ты наблюдаешь за мной? Я права?
- Ты права.
- Ева.
-Что?
- Меня так зовут. Ева.
-  А меня Адам.
- Ты не оригинален, - ответила она без какой-либо интонации.
- Извини. Просто ляпнул первое, что  в голову пришло.
- Я же говорю: ты не оригинален.
Мы замолчали. Молчание продолжалось минут пять, потом она сказала:
- Давай куда-нибудь сходим.
- Давай. Куда ты хочешь?
- Не знаю, я не люблю шумных мест. Может быть, прогуляемся по парку, что недалеко от улицы-N.
-  Отлично. Встретимся в семь у ворот.
Она ничего не ответила. Просто встала и ушла.
    Остаток дня я провёл в ожидании встречи. Откуда-то появилась раздражённость и нервозность. Раньше я был спокоен. Все девушки, с которыми я встречался раньше, не вызывали во мне таких чувств. Наконец наступил час встречи. Я ждал её у ворот парка. Она пришла ровно в семь часов. На ней была чёрная юбка по колено и синяя кофта с розочкой в кармашке. Роза была ярко-жёлтого цвета. Зачем она приколола эту розочку, было непонятно. Ни по размеру, ни по цвету она не подходила к кофте. Не доходя до меня нескольких метров, Ева остановилась и посмотрела мне в лицо. Я растерялся. Что-то было не так. Она постояла некоторое время в задумчивости, затем оторвала цветок от кофты и засунула его в сумку. Я подошёл к ней.
- Привет, - сказал я.
- Привет, - ответила она.
- Зачем ты оторвала розу?  Она была очень милой. Очень шла тебе.
- Врёшь, -  выговорила она, сделав акцент на букве «р».
-  Вру. А как ты догадалась? – удивился я.
- Я всё знаю.
- Всё-всё?
- Всё – всё.
Наш разговор мне не нравился. С ней было сложно. Я никогда не встречал таких людей, как она. Странных.
Мы долго бродили по парку,  наконец, я попросил её:
- Расскажи мне что-нибудь о себе.
- Что ты хочешь знать?
- Не знаю…., - я задумался.
- Тогда зачем спрашиваешь?
- Ну, так положено. Люди что-нибудь должны знать  друг о друге.
- Зачем?
- Ты задаёшь странные вопросы. Чтобы общаться. Информация – это средство общения.
- Можно прожить с человеком всю жизнь, и  ничего не узнать о нём.
- Ты не права. В таком случае ты просто не знаешь о человеке главного.
- А что главное?
- Прекрати задавать глупые вопросы, - сказал я с раздражением, и тут же испугался, что она обидится и уйдёт. Но она, кажется, и не услышала моих слов, или сделала вид, что не услышала.
- Когда меня спрашивают обо мне, то я сразу вспоминаю слова из одного романа Харуки Мураками. Что-то вроде -  мне кажется глупым в нескольких фразах говорить о себе. Словно не говоришь, а читаешь один из справочников, где подробно описаны факты из моей жизни. За точность слов не ручаюсь, но смысл тот же.
- Любишь Мураками?
- Нет.
- А зачем тогда читаешь?
- Ну, надо же что-то читать.
- Читай то, что нравится.
- Мне ничего не нравится, так что мне ничего не читать?
Она обезоруживала меня своими односложными и хлесткими ответами.
- Хорошо. Давай начнём по порядку.  Кто твои родители?
- Они умерли. Давно. Я ещё была ребёнком, - ответила она опять без интонации. Она часто говорила без интонации.
- Извини.
- Да ничего. Это было давно.
- Ты работаешь?
- Нет, с чего ты взял?
- Ну, ты же на что-то живёшь?
- Все мои расходы оплачивает мой любовник. Он старше меня. Его зовут Борис, у него жена и пятеро детей.
Я был ошеломлён услышанной информацией. Она остановилась, я тоже. Мы долго смотрели друг на друга.
- Да нет у тебя никакого любовника!
- Как ты догадался?
- Я знаю всё.
- Всё-всё?
- Всё-всё.
           Мы встречались с ней ровно три года. Она никогда ничего не рассказывала о себе и не приглашала меня к себе домой. Ева была странной от кончиков ногтей и до корней волос. Она странно выражалась, странно ходила, странно дышала и странно жила. В чём заключалась её странность я не смогу вам сейчас сказать. Но уверяю вас, если бы вы хоть минуту подышали с ней одним воздухом, то поняли бы, о чём я говорю.  Она мало говорила словами, но её глаза говорили мне о многом: о тёплом весеннем ветре, о запахах полевых цветов, о повышающихся ценах на бензин,  о мировой экономике, о сложностях предстоящей сессии и многом другом.
      Но однажды она пропала. Её не было нигде, ни в университете, ни в нашем парке. Ни одного звонка за неделю. Я не знал, что думать. Где она, что с ней? Наконец-то я неимоверными усилиями добыл её адрес в деканате. Полный решимости я пришёл к ней домой. Дверь мне открыла красивая женщина с заплаканными глазами.
- Извините, - сказал я, - здесь живёт Ева?
- А вы кто, молодой человек?
- Я… я – её друг.
- У Евы не было друзей.
Женщина хотела закрыть дверь, но я не дал ей этого сделать.
- Послушайте, это правда. Мы с Евой встречались три года.
Я достал из кармана фотокарточку, на которой мы запечатлены на фоне ворот парка. Мне стоило больших усилий уговорить Еву сфотографироваться со мной, так как она сказала, что не любит фотографии, ни чужые, ни свои. «Они забирают у людей часть души» - сказала она тогда мне.  Я тогда подумал, что это просто чушь и суеверия.
     Женщина взяла карточку, долго смотрела на неё, а потом заплакала. За спиной у неё появился высокий мужчина.
- Что случилось? – спросил он.
- Это друг Евы, - ответила женщина.
- Проходите, - сказал мужчина.
      Я зашёл  в квартиру, сел на стул. История, которую поведала мне женщина, меня просто потрясла. Красивая женщина и высокий мужчина  оказались родителями Евы. В детстве она была тихим и угрюмым ребёнком. Ева никогда сама не начинала разговор, пока кто-нибудь не задавал ей вопросов. Её часто мучили кошмары, она ни с кем не дружила, только очень много читала, очень много. Просто катастрофически много. Девочку отвели к психиатру, так как она начинала плакать, если кто-либо из посторонних людей обращался к ней. Врач сказал, что Ева больна. Сейчас я уже не помню название этой болезни. Еву долго лечили, проводили с ней какие-то тренинги. После лечения ей стало немного легче. Она уже не плакала, если кто-нибудь начинал с ней разговаривать. Она просто уходила в сторону. Но читать она стала ещё больше. За неделю она прочитывали сотню книг, причём ей было неважно, что она читает, газеты, журналы, детективы, рассказы, эссе, стихи, критику, романы – всё это заменяло ей общение, которого она избегала.
      В один из тёплых майских дней Ева не пришла домой. Родители очень беспокоились. Обзвонили все больницы, морги и отделения милиции. Ева пришла на следующее утро. Родители накинулись на неё с расспросами, но Ева ничего не говорила, что было привычно. Ничего не добившись, родители оставили её в покое. Ева зашла в комнату, где сидели родители, и сказала:
- Вы умерли. Для меня. Я встретила человека, которого люблю.
Всё. Больше ничего не было. Ева сняла квартиру и стала там жить одна. Таинственного возлюбленного дочери родители никогда не видели. Они оставили её в покое. Она не хотела их знать, и все их попытки приблизиться к ней – она пресекала на корню.
      Я ушёл от них опустошённым. Через неделю в новостях объявили, что в пруду возле парка на улице – N. было найдено тело девушки. На фото, показанном по телевизору, была запечатлена Ева, опухшая и синяя. Не фотография забрала у неё часть души, а болезнь, но не часть, а всю душу, странную и удивительную.
     Прошли годы. Я женился на прекрасной женщине и у нас трое замечательных детей. Я счастлив. У меня есть всё: семья, работа, друзья. Но холодными зимними ночами я иногда вспоминаю о ней, странной Еве.

         18 октября 2004 г.