Эти глаза напротив. Памяти Валерия Ободзинского

© Copyright:
Виолетта Баша, еженедельник "Моя семья"



Жил как грешник, умер как святой

В семидесятые годы песни в исполнении Валерия Ободзинского звучали из всех окон, на всех дискотеках. Он был немыслимо популярен. Его называли любимцем всех советских женщин. Прекрасный от природы голос, быстрый взлет, и столь же стремительное забвение на долгие годы. Водка ли сгубила его талант или звездная жизнь и внутренне недовольство требовали выхода? Когда вторая жена нашла его после его исчезновения, он был простым сторожем и радовался этому! Он умер в 55 лет, когда иные мужчины женятся по третьему и более разу. А мог бы и сегодня петь про “Эти глаза напротив”, и, без сомнения, был бы по-прежнему любимцем дам.
Валерий Ободзинский родился 24 января 1942-й года в городе, который дал целую плеяду юмористов, литераторов и эстрадных исполнителей, – в Одессе! Никогда и нигде Ободзинский не учился пению. Он был невероятно музыкален. Абсолютно новые песни запоминал с одного раза, просто взяв в руки текст. Он и ноты узнал только в процессе работы, хотя они ему и не очень-то были нужны. Он все делал по слуху. В юности самоучкой освоил контрабас, а под него и запел. Впервые Валерий вышел на сцену артистом молодежной театральной студии одесского дома культуры медицинских работников.
Про Ободзинского ходили всякие слухи. Он вспоминал, что все почему-то считали его евреем, хотя он был наполовину поляк, наполовину украинец. Сам он шутил: “У меня папа-мама русские, а я - еврей”. Бог с ней, с национальностью! А вот увлечение “русским народным напитком” (водкой) сыграло в его жизни зловещую роль. Но позднее. А пока... летом он пел на пляже, и , конечно, при такой работе, знакомых у него было - пол-Одессы. Может, отсюда и увлечение спиртным? По слухам, когда Ободзинский пел, люди заслушивались, и пляжные воришки “чистили” карманы отдыхающих. Сам певец мог и не подозревать этого. Одно время Валерию пришлось работать кочегаром. Однако, контрабас всегда оставался его увлечением. Решив все-таки довести хобби до уровня профессии, он поступил в Одесское музыкальное училище, окончив которое, работал скромным контрабасистом в инструментальном ансамбле. Участники ансамбля развлекали пассажиров туристического теплохода, курсировавшего между Батуми и Одессой. В послужном списке Ободзинского есть и должность массовика-затейника на затонувшем впоследствии теплоходе “Адмирал Нахимов”.
Страна узнала Ободзинского
Тогда певцам было принято “числиться” при какой-либо областной филармонии. И Ободзинский “числился” при Донецкой, а по некоторым данным еще (или позднее) при Томской филармонии. Но это лишь формально. А реально последовало турне по городам Сибири и Дальнего Востока (Красноярск, Томск, Хабаровск, Владивосток). Неожиданно турне стало его сенсационным успехом, - публика встретила неизвестного исоплнителя восторженно, страна узнала Ободзинского. “Крестным отцом” Валерия Ободзинского стал руководитель джазового оркестра Олег Лундстрем. В его оркестре работал Павел Шахиврович. Однажды в Норильске он увидел в одном из концертов мальчика, неплохо игравшего на контрабасе и очень приятно певшего. Это был Ободзинский. Вернувшись в Москву, Шахиврович порекомендовал его Лундстрему. В 1964 году Олег Лундстрем предложил Валерию работать вместе. С Лундстремом Ободзинский работал почти три года. На международной эстраде Валерий впервые заявил о себе в 1964 году на фестивале в Болгарии с песней Карадимчева “Луна на солнечном берегу”. Популярность Ободзинского росла, все чаще его приглашали на радио и телевидение.

В нем что-то есть...
С оркестром Лундстрема в те годы гастролировала начинающая тогда певица ...и будущая примадонна Алла Пугачева. Вместе с ними часто ездил и Валерий Ободзинский - любимый певец всех советских женщин. Когда Ободзинский выступал, Алла наблюдала за ним из-за кулис и думала: “Ну ведь ничего такого особенного, почему же он так популярен?”. Потом слышала бурю аплодисментов после очередной песни. “Нет, значит, что-то есть”, – думала она.
В 1967 году Валерий ушел из ансамбля Лундстрема и создал свою сольную программу, с которой совершил поездку по городам Урала и Сибири. С сентября он стал солистом джазового ансамбля под руководством Бориса Рычкова. Как жил кумир семидесятых?
Его официальная ставка за концерт была 13 рублей 50 копеек, с надбавками получалось около 40 рублей. Но Ободзинский умудрялся зарабатывать по три-четыре тысячи в месяц. В те времена эта было стоимость приличного автомобиля! Чтобы “заманить” всесоюзную звезду, ему из своих загашников доплачивали местные филармонии. У него была абсолютно звездная жизнь. Такого количества концертов и таких аншлагов, пожалуй, не было ни у кого. В те годы с ним не мог соперничать даже Муслим Магомаев. В течении десятидневных гастролей могло быть и14 концертов, то есть зачастую по два концерта в день, и это при полном аншлаге! Приходилось даже продавать сверх нормы процентов двадцать входных билетов. Вот что такое тогда был Ободзинский. Молодежь составляла основную часть публики, и особенно девочки. “Девочки - это был наш бич, - вспоминает Шахиврович. – Мы переезжаем из города в город - за нами человек десять девочек едут всегда”.
Ее звали Неля
В 1961 году Валерий встретил свою первую настоящую любовь. И ...даже бросил пить. Девушку звали Неля. Когда она стала его женой, Ободзинскому было только девятнадцать! И он еще не был знаменитым. Он дал Неле слово не пить, и даже когда они расписывались ( это было в Красноярске), он не выпил ни одного глотка шампанского. У них родились две дочки: Анжелика и Валерия. Позднее, когда Ободзинский пел очень нежную итальянскую песню “Анжела, ты на счастье мне дана...”, его поклонницы гадали, о ком так проникновенно он поет, и мало кто догадывался, что он думал о своей дочери. Впрочем, другую дочь Валерию он любил не меньше. А жене Ободзинского пришлось смириться с необыкновенным успехом мужа ... среди дам.
Став популярным, Ободзинский создал собственный ансамбль “Верные друзья”. Он был непохож на певцов своего времени. Рецензенты отмечали его врожденный артистизм, а чиновники бранили за “безыдейный” репертуар. На рубеже 60-70 годов в карьере Ободзинского все складывалось очень не просто. На телевидении кадры с его участием стали вырезать. Поэт Леонид Дербенев рассказывал, как на просмотре отснятых материалов новогоднего “Огонька” тогдашний председатель Гостелерадио Лапин сморщился, увидев Ободзинского: “Уберите Градского!”. Ему ответили: “Да это не Градский, это Ободзинский”. “Тем более”, – отрезал Лапин. Лапин перекрыл ему путь на телевидение. Но этим дело не ограничилось. В 1971 году на концерт Ободзинского пришел министр культуры РСФСР Попов и был шокирован “западничеством” певца. Попов издал распоряжение, запрещающее певцу работать в РСФСР. Оставались только союзные республики. Длилось это около года. Однажды на его концерт пришел заведующий отделом культуры ЦК КПСС Шауро. Шахнарович предложил ему выйти на сцену и “выдать на всю катушку”, а затем замолвил за певца слово перед всесильным человеком. Ободзинского “реабилитировали”.
Документ эпохи
Но в верхах о Валерии уже сложилось мнение как о несерьезном певце, репертуар и манера которого не соответствуют “величию эпохи”. Мэтр эстрады Никита Богословский заступился за певца 22 марта 1974 года в газете “Советская культура” была опубликована его статья под заголовком: “Давайте замечать хорошее!”. Это был удивительный документ эпохи, свидетельство того, как жилось артистам в условиях цензуры. Богословский пишет: “Валерия Ободзинского мы давно не слышали на столичных площадках. Несколько лет назад он был справедливо подвергнут серьезной критике, в основном за дешевую манеру исполнения, за легковесность репертуара. Последний концерт сказал о многом. Артист явно пересмотрел свои творческие позиции. За исключением двух-трех произведений, репертуар его отмечен хорошим вкусом, постепенно складывается индивидуальный творческий почерк певца, своя манера. Во всем ощущаются самокритичность, требовательность к себе. В программу было включено небольшое попурри из недавних шлягеров Ободзинского. И нужно сказать, что оно прозвучало на фоне новых работ довольно бесцветно. Ясно, что “Эти глаза напротив” отошли в прошлое...”. Далее мудрый мэтр прибег к ссылкам на авторитеты: “...Ободзинский много и плодотворно работает с композитором Давидом Тухмановым. Следует упомянуть необычную по форме, мелодически изобретательную песню “Играет орган” (слова Михаила Пляцковского). Тепло и выразительно прозвучали отличные песни “Мелодия” Александры Пахмутовой (слова Николая Добронравова), “Гляжу в озера синие” Л. Афанасьева (слова Игоря Шаферана), “Колдовство” А. Флярковского (слова Леонида Дербенева) и особенно - прелестная песня Эдуарда Колмановского “Алеша” (на стихи Константина Ваншенкина)”
Она приносила розы на каждый его концерт
Что бы ни считали власти, но самой любимой в народе была песня “Эти глаза напротив”. Она доносилась из всех окон, звучала на дискотеках. А ее исполнитель стал кумиром всех женщин. На концерты Ободзинского трудно было достать билет, поклонницы не давали ему прохода. Анна Есенина была “профессиональной” фанаткой. Ее самозабвенное преклонение перед любимым певцом неожиданно для нее самой обернулось чем-то гораздо более серьезным. В том же переломном для Валерия 1975-м Анна стояла на набережной возле Театра эстрады и “стреляла” лишний билетик. “Лишний билетик ” спрашивали по всему Каменному мосту. Анна увидела рядом с Ободзинским некоего господина. Им оказался Павел Шахнарович. Как выяснилось, Ободзинский и Шахнарович ее уже запомнили, ведь эта девушка на каждый концерт носила Валерию розы. Анна подошла и попросила помочь с билетом, а Павел взял ее за руку, подвел к Валерию Владимировичу. Она стала его второй женой.
Роковой Новый год
В самом зените славы певец стал спиваться... А ведь он держался ровно пятнадцать лет! С первой свадьбы. Во время встречи нового, 1976 года Ободзинский заявил: “Я сейчас выпью водки”. Стали его умолять, жена плакала. Но он выпил. И покатилось... В Омске Шахнарович положил его в психушку под чужой фамилией. На концерты его привозила медсестра, затем уводила в больницу. Шахнарович следил, чтобы он не выходил на сцену пьяным. Но однажды не углядел и певец вышел пьяным на сцену. Шахнарович перестал с ним работать. Постепенно от него отвернулись все, кроме близких. Он мог посреди гастрольной поездки запить и исчезнуть. Он менялся на глазах. Даже жена не всегда знала, где его искать.
Складской сторож
Его жена искала его и нашла в июле 1991-го года. Увидела, и была в шоке. Если бы встретила его на улице - не узнала бы. Он работал сторожем на складе галстучной фабрики. Ему там нравилось - его никто не трогал. После встречи с женой он вернулся домой. На все ее уговоры вернуться на сцену, он отвечал отказом. Петь он больше не хотел. Почему? Анна чувствовала, что муж устал: с одной стороны - безумная популярность, с другой - унижение перед начальством. Она вспоминает: “Он как будто забыл, что был певцом. Говорил: хочу быть простым мужиком. Ему было больно. Ему нравилось готовить, дома сидеть, с собакой гулять - дворняжкой Фимой”.
Я - святой
В сентябре 1994 году Ободзинский последний раз вышел на сцену в сборном концерте в престижном зале “Россия”. Он запел так, как будто никакого перерыва не было. Ему устроили овацию. А пел он песни... Александра Вертинского, но не подражая ему, а в своей манере.
Однажды Ободзинский позвонил Шахнаровичу и сказал странную вещь: “Я звоню тебе из Сергиевской лавры. Я - святой”.
Валерий Ободзинский умер 4 апреля 1997 года в возрасте 55 лет. Похоронен он на Кунцевском кладбище. Проводить певца пришли человек триста, среди них Иосиф Кобзон и Лев Лещенко. Похороны были необычными. С лифтом, ведущим... в могилу. Но вот что удивительно: когда Ободзинский отпевали, священник сказал: “Умереть так, как он, мечтает каждый священнослужитель - он умер под Пасху. А это значит, что с него сняты все грехи”.