В хорошей компании - 17

Дело вкуса

От царя Давида и слепца Гомера,
До времен недавних и последних дней
Не было "Феррари" с "Вольво" (для примера),
Но в возки прягались тысячи коней

На любой дороге -- колымаги, дроги
Что-то человеку от людей везли...
Ездовые были нищи и убоги,
Сами голодали, а коней блюли.

И у нас в деревне есть сосед лошадник.
Лошадей он любит больше, чем жену.
Им вплетает в гривы ленты каждый праздник,
Все б деликатессы добавлял к зерну.

Кремовый эклерчик испекла супруга
И ему в конюшню утром принесла.
Лакомый кусочек -- для гнедого друга:
-- Вот, попробуй тортик -- женка испекла.

Тот лизнул -- и выбил мордой подношенье.
Он еще и ржаньем выразил свой гнев:
-- Это мне за что такое униженье?
Где овес, приятель? Сено? С солью хлеб?

То, что ты мне сунул -- несъедобно, мерзко...
Ты не друг мне -- понял?-- если повторишь.
Лучше б овсеца еще добавил мерку...
Так, должок запишем за тобой, малыш!...

Говорят, о вкусах неуместно спорить.
Но уж, угощая друга, вкус узнай.
Вот, кусок эклера мог друзей рассорить
Этот факт печальный впредь нне забывай!

Собака и море

Раскинолось море широко
И волны бушуют кругом...
Собака завистливым оком
Вбирает морской окоем.

И лает надрывно на белых ягнят,
Что в брызги прибой рассыпает...
Ягнята, понятно, играют, щалят --
И след их в песке пропадает.

Но сердится пес не на глупых ягнят --
Он с мироустройством в конфликте:
Зачем столько соли, кто будет ей рад?
Валяйте, ответствуйте, сыпьте!

Никто не ответил философу-псу,
Ревела волна штормовая...
-- Творцу заявленье мое отнесу,
На милость его уповая.

Пусть он нам заменит вселенскую желчь
Вселенским же салом с костями!
Ох, скольких же самок я мог бы завлечь
О сказочном сале вестями!

Похоже, Господь не одобрил мечту --
Напрасно наш пес дожилался...
За это досталось бродяге-коту --
Зачем только здесь ошивался?

Ощеривши пасть, пес на море рычит.
Играют ягнята в прибое...
И брызгами пса огорчает -- горчит
Бескрайнее синее море...

Волчья молитва

Бледная красавица в серебряной ладье
В море отражается, то ль впрямь блестит на дне:
Королева вечера, воспетая в стихах,
Знак томленья вечного, высокой грусти знак.

Школа одиночества для каждого из нас:
Хочется -- не хочется -- держи веселый класс!
Океан приливами ей шлет благую весть:
Все ж места счастливые на белом свете есть!

И бегут лунатики по курышам, страх забыв,
То ли грез фанатики, то ль тайгых сил рабы?
Над ночной деревнею -- протяжный трубный вой --
Волки песню древнюю запели под луной.

-- Вросьте, волки, наводить тоску, кончайте выть!
Хватить душу бередить, чего ее травить?
-- Птица сизокрылая, премудрый голубок,
Верно, песнь унылая, чего не любит Бог,

Да и та украдена в пустыек у гиен --
Коль другой не дадено, так не один ли хрен?
Нам Луна -- иконою, молитвою наш вой --
Мол, и мы -- покорные, Всевышний, пред тобой!

Пусть великолепия не кажет волчий глас,
Но Господь столетия не отвергает нас!...

Мыслитель

-- Зря вы -- дескать, он в прострации
К небесам глаза возвел...
Предаваясь медитации,
Мысль вынашивал осел.

Мысль вынашивал, вынашивал....
Мысль себя не проявляла...
Знать, у ослика у нашего
В голове извилин мало.

Кожу лба собрав гармошкою
От размысленных усилий...
-- Ну, немножко, и немножко, и...
Мысль, тебя мы уловили!...

Конь уселся в позе лотоса --
Подражал ослу усердно --
И давай пытать философа:
-- Мысль о чем-то важном, верно?

-- Об искусстве вот замыслился
Соловьиного вокала:
Кроха-птаха, а -- заливиста,
Звук волшебного накала.

Где тот голос помещается --
В клюве, тушке или крылышках?
Как в искусство превращается
Крик души? Уж рот свой кривишь, как...

По слову -- не видать и зги --
Вдруг заревел осел трубою...
-- Наверно здесь важны мозги? --
Конь выдал...
-- Соглашусь с тобою, --

Осел решительно сказал. --
Зависимость же здесь такая:
Тем лучше у певца вокал,
Чем меньше мозга!
-- Умолкаю!

Дружба

На вершине той горы,
Где Чингисовы костры
Сдули ветры -- только так! --
Нынче -- новенький ветряк.

"Новый русский", Рахмиель...
Он имеет в жизни цель,
Полагая, что ветряк --
Первый -- к миллионам -- шаг.

Всем был замысел хорош:
Дуют ветры ни за грош...
Есть однако ж и просчет:
Трудный путь наверх ведет

И не каждый экипаж
Влезет на крутой вираж.
Совершенства в мире нет
И клиентов нет. Привет!

Но однажды Рахмиель
Сквозь привычный -- с горя -- хмель
И тоскливый мелкий дождь
Распознал: сигналит "Додж".

"Додж" в округе лишь один.
Им владел соседа сын --
"Новый русский", крутизна...
-- Друг Арончик, старина!

Он, широкая душа,
Не обманет ни шиша,
Все заплатит за помол...
Как бы этим мне помог!

...Крут к вершине серпантин...
Зол Арончик.
-- Сукин сын!
Или -- попросту -- .удак --
Надо ж просчитаться так!

Семь потов сойдет, пока
Доберешься. Та мука
Нервов больше, чем деньжат
Отнимает. То-то, брат!

Ладно, Рахмиель, почин
Славит дело. И причин,
Полагаю, нет иных,
Чтобы сто мешков моих

Мне смолол, дружок, за "так",
Если уж завел ветряк!