Рисунок

Памяти моего деда
гвардии капитана
Дмитрия Даниловича Жеребцова

Он, прошедший войну на солдатском пайке,
Со стихов перешедший на прозу,
Пару лёгких рисует на куцем листке,
Осаждаемых туберкулёзом.

Доложил: „Положенье моё таково“, -
Как солдат - своему генералу.
А в ответ - ничего. Ни словца одного.
И дыханья совсем уж не стало.

Он холодное, острое выбрал перо,
Канцелярские стынут чернила.
Словно карту сраженья - больное нутро.
Что ж, солдату и это под силу!

„Вот он, этот последний жестокий рубеж.
И стою, как приказано - насмерть.
Буду ждать. А дождусь ли? Хоть режь, хоть не режь...
Это ж смерть, дорогая, не насморк!

Напоследок не станем: кто прав, кто не прав.
Если любишь - вернёшься обратно“.
Пару лёгких - безжизненный лунный ландшафт
Он рисует, чтоб было понятно.

Для неё, для красивой московской жены,
От которой давненько - ни строчки.
Так два лёгких друг другу для вздоха нужны:
Не надышишься поодиночке.

„Лучше б челюстью ржавой сжевала война -
И погиб бы - легко, безымянно!“
Не приедет она, не вернётся она,
Дорогая далёкая Анна.

„Ты, наверное, скажешь, что это враньё,
Но в атаку, под лютые пули
За Любовь шли. А ты как хранила её?
В чёрном модном своём ридикюле?“

Ни царапины с жарких боёв не принёс,
Жив-здоров дошагал до Победы.
Фронт. Любовь. Две дочурки. И туберкулёз.
Что ещё я узнаю про деда?

Третьим-лишним в укромном сижу уголке,
Его письма читаю бесслёзно.
Пара лёгких - на узеньком том лоскутке,
И в груди, как в сугробе - морозно.

    ноябрь 1998

ФОТО: Интернет