Отрывок

То, о чем я сейчас расскажу, не имеет отношения ни к сегодняшним занятиям, ни к тем, кто в этот холодный осенний вечер пришел на занятия.
Это было достаточно давно. Мы хвастались друг перед другом, вспоминая наших пегих лошадок, пьяненького пастуха и истертые поводья. Сидели на свежескошенной траве, перед малиновым солнцем, заходящим за край тучи. Мальчишки из-за кустов кидали в нас сливы. Конечно, мы не могли с ними соперничать. Во-первых, они были старше, а во-вторых, кататься на лошади им позволяли чаще, не то что нам…
– Пойдем кормить Касуху, – крикнул один из местных шалопаев, и ватага тут же встала на ноги и бросилась наперегонки по полю. Перед нами пробежал самый упитанный Ярослав, волоча за собой худющую младшую сестренку.
Нас, понятное дело, никто не звал. Мы сами пошли… Вернее, побежали за нашей шпаной…
Касуха – замечательная уже немолодая лошадь – как всегда, приветливо кивала головой. Она была удивительно доброй. И любила людей. А ведь могла и не любить, как, например, Тамак, уродившийся Бог знает в кого и внешностью, и нравом.
     Тамак стоял, привязанный ко вкопанному в землю колу, чуть дальше и постоянно махал хвостом.
Кирилка достал два кусочка сахара и поднес к губам Касухи. Мы позавидовали ему, увидев, как слизнула лошадка лакомство с грязной ладошки. Сестричка Ярослава ковыряла в носу – она еще маленькая, чтобы понимать, как это здорово кормить и гладить лошадь. Мы и не заметили, как она отошла в сторонку. Хватились ее только, когда Касуха заржала.
– Тихо, тихо, Касуха, ну что ты? – стал ее успокаивать Кирилка.
Он-то и заметил первым, что Ярославова сестра стоит почти рядом с Тамаком.
– Наташка! Ты куда? Тамак не любит! – закричал мальчишка.
Пришлось Ярославу пойти за сестрой. И что там сестричка протягивает этому чумному коню? Наташка пыталась что-то протянуть Тамаку, но стояла далеко от его головы. Вдруг… Все случилось очень быстро. Мы даже не поняли, что произошло…
Я очень люблю лошадей. Я знаю, что это чуть ли не самые умные и надежные животные. Но       до сих пор вспоминаю желтое Наташкино платьице на земле, белые кусочки сахара в ее полураскрытой ладошке, словно придавленные чем-то волосы, красную полоску, тянущуюся от виска к тоненькой шейке…
Хорошо, что мы не видели ее лица. Мы запомнили светлую беззубую улыбку, запомнили навсегда.
осень 2003 г.