Замороженный город 2

Эпизод «Завод. Первые знакомства – начальник цеха»
    Для начала назовем начальника цеха ну, например Апполинарием Сигизмундовичем. Апполинарий Сигизмундович, человек небольшого роста, но крепкого телосложения, по всему видно, что всю свою сознательную и бессознательную жизнь провел среди станков, металлоизделий и стружки. Взгляд у Апполинария порой бывает осмысленным и въедливым, но это бывает не достаточно часто, что бы можно было сказать о нем как о человеке проницательном и логически мыслящем. Походка его немного замедленная, да и куда ему спешить, если все его производственное помещение расположено на ста квадратных метрах площади. По всему видно, что человек добился наивысшего положения на производственном поприще, на которое мог рассчитывать, и выше начальника цеха ему явно не подняться.  Хотя надо отдать ему должное, место, которое он занимает, принадлежит ему по праву.  Он очень тонко чувствует и понимает  настроения рабочих, до мелочей знает свое производство и хорошо разбирается в чертежах и схемах, и что не мало важно знает ассортимент изготовляемой его цехом продукции. Один, но существенный его недостаток, он часто впадает в так называемый ступор и тогда разговор может затянуться на неопределенно долгое время. Но я все же благодарен этому человеку, именно он сумел организовать рабочих изготовить за одни сутки максимальное количество необходимых нам заготовок.
   Итак, первая наша встреча с Апполинарием Сигизмундовичем произошла в его рабочем кабинете, куда нас привел менеджер-инженер Афанасий. Первое впечатление, что за столом сидит дядя Вася Пупкин – слесарь пятого разряда, принявший на грудь пол литра суррогатной смеси под кодовым названием «Водка». На второй взгляд впечатление практически не меняется, только приходит осознание того, что тут пахнет не пол литром, а немного больше.
- Здравствуйте, Апполинарий Сигизмундович – сказал Афанасий: Вот товарищи из Москвы, по поводу того самого заказа!
Апполинарий Сигизмундович поднял голову от чертежа и окинул мутным взглядом помещение, причем взгляд его при этом ни на чем не задержался, но, обежав всю комнату, уперся в телефон. Осмотрев внимательно телефон и, для верности, поправив трубку, Апполинарий Сигизмундович вновь осмотрел комнату и только тут взгляд его приобрел более – менее осмысленное выражение. Он протянул руку Афанасию, а затем по очереди пожал руки нам.
- Здравствуйте, здравствуйте – весело сказал он: А вы уже оплатили заказ?
- Так вот же, счет ждем – сказал я и посмотрел на Афанасия
- Ну, я побежал, дела! – быстро сообразил Афанасий и уже из-за двери крикнул: Вы тут пока разбирайтесь, что мы сможем сделать, а что нет!
- Так-с – протянул Апполинарий Сигизмундович: Ну что там у нас?
При этих словах он начал рыться в бумагах, на столе. Рылся он довольно долго, но, в конце концов, все-таки нашел наш заказ. Бумага за один день приобрела полностью рабочий вид, заляпана машинным маслом, с оторванным нижним правым углом, пару раз сложенная и с кружочком, явным следом от стакана с кофе.
- Так-с – снова, протянул он, рассматривая бумагу с таким видом, как будто он её в первый раз видит: Воно, всего сколько, Мда!
- Нам бы в первую очередь, хотя бы вот это – сказал я, показывая на оборотную сторону нашего заказа.
- Ага! Понятно – промолвил он и снова погрузился в изучение бумаги, но уже с другой стороны.
Прошло минуты две, а Апполинарий Сигизмундович все еще изучал бумагу, с таким видом будто бы искал на ней тайные знаки, написанные молоком старым подпольщиком и конспиратором Владимиром Ильичем. Видимо не найдя тайнописи, он хмыкнул и встал со своего стула прошелся по комнате и остановился у ксерокса. Взяв наш заказ, он положил его в ксерокс и стал тыкать, своими, огрубевшими от работы, пальцами, на кнопочки, через минуту ксерокопия нехотя вылезла из чрева этого странного аппарата, который требовал для снятия одной ксерокопии таких страшных и хитрых манипуляций. Осмотрев внимательно ксерокопию, Апполинарий Сигизмундович, перевернул оригинал и снова стал тыкать в кнопки, этого страшного аппарата. Еще через минуту ксерокопия второй стороны нашей заявки была готова. Удовлетворенно хмыкнув и закурив сигарету, Апполинарий Сигизмундович сел на свое место, и критически осмотрел ксерокопии, явно сравнивая их с оригиналом.
- Ну, так как же? – спросил я, показывая на второй лист ксерокопии, волнуясь в душе и робкой надеждой быть не особенно далеко посланным: За какой срок, вы сможете изготовить, такое количество, этих  заготовок?
- Вот эти? – удивленно спросил он и уставился в лист, с таким видом, как будто первый раз его видит. Через минуту, он протянул: Да, вот ведь, как…
Апполинарий Сигизмундович резко оборвал начатую фразу и замолчал. Было такое ощущение, что он в пал в ступор. Руки его неподвижно держали лист, глаза не мигая, смотрели на написанное, и чувствовалось что-то обреченное во всей его позе. Сигарета в пепельнице истлела полностью, когда он наконец-то произнес: Так их вон сколько! Етить их шпондером! – и  посмотрел на меня каким-то оцепеневшим взглядом.
- Скажите, пожалуйста, так за какое время можно это сделать? – снова робко поинтересовался я.
- Ну… - протянул он и опять уставился в лист.
В этот самый момент я понял что, надо как-то кардинально поменять разговор, иначе наши переговоры могут затянуться до самого вечера. Пока я продумывал, как бы ускорить размышления  Апполинария Сигизмундович, он как-то нечеловечески всхрюкнул и произнес потрясающую своей глубиной фразу:
- Так вона, их сколько – и выдержав паузу, продолжил: девятьсот восемьдесят шесть, етить их шпондером.
- Апполинарий Сигизмундович! – взмолился я: ну так, как быстро Вы их сможете сделать?
- Мда, девятьсот восемьдесят шесть штук – протянул он, явно собираясь снова впасть в ступор:  Етить их шпондером, это тебе не восемьсот шестьдесят девять…
- Ну, за три дня сможете сделать? – спросил я, пытаясь наводящими вопросами не дать ему впасть в состояния ступора.
- За три? – с удивлением спросил Апполинарий Сигизмундович и посмотрел на меня как на идиота.
- Ну, за четыре или за пять? – с надеждой спросил я, чувствуя себя действительно каким-то идиотом, попавшем в параллельный мир или, по крайней мере, в Новую Зеландию, где жизнь идет медленно и размеренно, где природа застыла в своей первоначальной девственной стадии, где коровы лениво пасутся на лугах, а фермеры не спеша, отстреливают ленивых, откормленных кроликов на своих зеленых участках.
- Ну, за четыре можно попробовать, етить их шпондером – промолвил Апполинарий Сигизмундович: Но сам ведь знаешь, тут не только от меня зависит, тута разные факторы роль играют. Погода, етить её шпондером, руководство, опять же заказы, ну и конечно рабочий стимул…
- Понял! – обрадовался я, во все времена у нас рабочий стимул вызывался только выпивкой либо финансовой заинтересованностью.
- Ну, так вот – улыбнувшись, сказал, Апполинарий Сигизмундович: оплачивайте счет, а потом приходи, договоримся.
- Теперь бы счет еще получить -  в сердцах сказал я: Уже три дня пытаюсь выбить счет из ваших менеджеров, а все бес толку.
- Поспешишь, ни чего не решишь – глубокомысленно высказался, Апполинарий Сигизмундович, и протянул мне, для прощания, руку.
Попрощавшись с начальником цеха, во взбаламученном душевном состоянии, я направился к выходу, если за ускоренное изготовление заготовок, я еще как-то мог представить  стимулирование с помощью ресторана, то вот за выставление счета, у меня как-то в голове это не укладывалось.