Дядя Ваня с Петроградской

Комнатка в полуподвале
С грязным низким потолком,
За окном седые дали,
За окном туман клубком.
Старый дом и старый двор,
Сын на зоне - пьянь и вор,
А жена давно в могиле,
Он живой же до вих пор.
Сколько жизнь его ни мяла,
Ни ломала, ни трясла.
Начинал он все сначала,
Находились все дела -
То колхоз, то пятилетка,
То тюрьма, а то война.
Выла матом, билась в клетке,
Надрывалась вся страна.
Трижды ранен был, контужен,
Но живым вернулся в дом.
Подымали кружки дружно:
"Эх, друзья! И...заживем!"
Впереди светла дорога,
Позади - геройский путь.
Поднатужимся немного,
А потом... и отдохнуть.
ПР:Эх, роковые сороковые -
       Тридцать седьмой,
       Послевоенные сны золотые
       В браге хмельной.
       Жизнь пролетела - пропела синицей
       Было твое!
       Мчатся над старым седые метели
       И воронье.
Жил так вечно в "светлом завтра",
За идею, за вождя...
Почему ж в сыром подвале
Позабыли про тебя?
Почему ж на мягкой койке
Вождь не знал иль позабыл,
Как на фронтовой дороге
Он тебя собой прикрыл...
Эх, страна в хмельном угаре!
Леонидыч, сытый кот,
С заграниц грузовиками
Хламь заморскую везет.
Ну а кто-то красным утром
С красным знаменем в руках,
С красным задом после порки
Грезит в красных облаках.
ПР:
Комнатка в полуподвале
С грязным низким потолком,
За окном седые дали,
За окном туман клубком.
Наливает рюмку водки
Искалеченной рукой,
Ухмыльнулся, плюхнул в глотку:
"За вождя, за упокой..."
1986 г.