города разрушений

в книге твоих разрушений
из микротрещинок породы городского асфальта
из наваждений почти петербуржец
милых ухо нарушений ритма шагов
сложится узор ожиданий

этих зданий созданных из мечты
и желания силы и века контраста
говори – не молчи. будь со мной на «ты»
как чайная роза – пышна и глазаста

тогда по виду едва не Сократ
по степени пьянства такой же город
сможешь запись в книгу о том как урод
был беспечен и чуток и умён и молод

о так мат оказывался языком
смещения икон на порядок в веру
и выводя разрушений закон
город верил в него и химеру

в книге твоих разрушений молодой поэт
поэтесса годами ушедшая от любви
и почти москвич он смотрел – Воробьёвы горы
милая – эхо в твоих переулках
сложит симфонию опозданий

и горбатится улицами
(не для рифмы – на самом деле)
Киев. с вновь обретённой украинской речью
и по виду сувенир – Киев как Киев
да Богдан Хмельницкий
какой-то зелёный
и природа огромного старого дуба
в храмах старых и вновь возведённых

и ещё Воронеж – два берега речки
кто причудлив поворотами улиц трамваями
и ещё Тула – увеличенное ничего
совершенно однотипных и неинтересных зданий

и вот это и будет записями
в книгу того что ничто не останется
каждый город по-своему милый
когда-то достроится
доиграется