А был ли этот, как его, мальчонка?

Сочился голос Осборна из детской.
Жена вещала, точно Левитан,
Порыв, мол, где, любовь пропала, дескать,
Бачок течёт (последняя из тайн).
А был ли этот… как его… мальчонка,
Веснушчато-задумчивый такой,
С подтяжками над крылышками, чёлкой,
Улыбкою смешней, чем дырокол?
Как сон, спонтанно тронутый сусалью,
Сомбрерило светило небесам,
Деля на спектр излишки пыли спальной,
Испытаннейший антидепрессант.
Мела пурга кленовая газоны,
Сурепу обрекая на постой
В суровой кухне зимнего сезона,
С намёком на пустое баловство.
Гулял по лику девичьему локон.
Откуда лик? Да как же без него:
Дыханье, взгляд не то чтоб с поволокой –
Пугающий воздушной синевой.
К чертям и вдрызг урезанное танго
Взметало аргентинистую страсть,
И розовый юнец в измятых тапках
Был пойман на попытке па украсть.
Из лайки плащ, разводы на фаянсе,
Табак дешёвый, мятая постель…
Чуть-чуть назад – туда, где пыль и танцы…
Где маятник – не маятник – кистень!
Скользит рука по тени безнадёжной
В осеннюю, последнюю из тайн
И ничего, что… Главное – я дожил!…
…течёт бачок и жарится минтай.