Одному рецензенту

Он говорил мне: Пишите о судьбах России!
Писать о себе в наше время и пошло, и глупо!
А я свою руку рукой пожимала сильно,
И в линию складывала похолодевшие губы.

Был один такой. Сочинял всё гимны и марши,
Восторгался социалистическим террором,
Звал Марией женщину в перчатках из замши,
А потом – понял. Пропал. Щелкнул затвор…

После многие просто молчали и ждали –
Чем закончится время эксперимента,
Чтоб не скучать – маленечко воровали,
И дарили друг другу венки и чёрные ленты.

А сейчас мы сыты, свободны, спокойны,
И газеты хоть что-нибудь да наврут,
Ну, идут небольшие, немировые войны,
Ну, пьют как всегда, и по-всякому мрут.

И я среди этого – тайком пробираюсь,
И шёпотом, тихо, как только могу,
Думаю: сердце моё, нелиняющий заяц,
Пятнышко в поле на белом хрустящем снегу…

И я очень люблю землянику, подснежники, молоко и
Сосновые рощи с солнечными прорехами,
А самые вкусные пряники делают в Покрове –
С грецким, немножечко горьким орехом.

И я очень хочу, чтобы будущие мои сыновья
Стали здоровыми, умными, честными мужиками,
И прожили долго, и похоронили меня,
И землю присыпали собственными руками.

А по полю – белому, зимнему,
На весну и намёка нет,
Разбегается длинный-длинный,
Неспокойный заячий след