Кружевные стервенеют души

Пора подумать о втором витке, кому и как о том бы не случилось
поговорить потом накоротке... Все это с нами в мире приключилось.
Все это было, Господи прости. И в тряске судеб мы искали Судий.
А те сжимали немощно персты. Судить себя отныне сами будем!


Когда приходит время выбирать, – нам не хватает мужества и чести...
Хоть на обиды, в общем-то, плевать, но никогда не быть нам больше вместе!
И больше никогда не повторить пережитых ошибок... Но, при этом,
мир заставляет верить и любить и оставаться на Земле поэтом!..


ЗОНГ ЗВУЧАЩЕМУ СЛОГУ

В мой старый мир стекаются Слова... В них смысл иной, чем в карточной колоде:
усопших душ звенят колокола и радугой встают на небосводе…
По той причине, что иных нет Слов, чем самые великие – немые!..
И солнце во языцах без оков играет туш, и Звуки в нём – живые...
А святость не уходит в бункера, и комья глины не текут в Безречье...
Рождаются всё новые Слова – в них каждый слог звучит по-человечьи...


ОДУШЕВЛЕНИЕ ПЕРА...

Изласкав себя пальцами Нег, сны ушедшие, мира скитальцы,
ткут забвения солнечный Снег, обжигающий набело пальцы.
Эти пальцы держали Стило, что-то наскоро в мире резоня,
где-то начерно бросив Зерно, но нисколько при том не фасоня...

Не прибавив ни строчки к тому, что однажды на Взлёте остыло
в опостыло привычном кому... Ком тот миром на нас накатило.
Но едва ли бы мир наш угас – Воспарение вызрело всуе.
И Стило – златокрылый Пегас, в мир вошло в Поэтической сбруе!


Два дна на длани дневников... Не маскарад ли сам меня?..
Я репортировать готов, что мир мой – чёрная дыра.
В своём двухкомнатном миру, с обрывком телефонных струн,
срываюсь в чёрную дыру, в которой был я прежде юн.

Но вновь отточенная Боль, желая править и хандрить,
меня лишает исподволь всего, что прежде смел любить.
Но на границе двух миров есть миг без камерных оков!


РЕКВИЕМ ПО ВОСПАРЯЩИМ

Я мир призывал к услужению Музам, а мир – услаждался и жёг фимиам...
И была порочность в истоках союза, и мир разрушал Новоявленный храм.
Однажды в сей Храм забрели неофиты. Сегодня в нём – прожито, пропито... Зря!..
В том Храме мы вместе дичали по Скитам, где каждый возжёг фимиам... Для себя.

А мир, в предвкушении Нового храма, Молитвы ещё не сложил ни на грош!
Храм ждёт неофитов, а в мире упрямо: Всё прожито, пропито... Ведомо – ложь!..
Сегодня я в Храме по-прежнему сам: Молитву пытаюсь творить небесам...


Асимметрия Душ побуждает творить. В пересортице Душ на планете
не возможно беспечно и праздно прожить. В довершении – Солнечный ветер
переносит Творящих на шелк-парусах в подпространство Творимого света.
Средь корпускул мечты обрывается страх и рождается Новость завета...


Селекция друзей, селекция Любви...
На то ушёл не день – здесь Бога не гневи.
На то ушёл не час, на то ушёл не миг,
пока иконостас Любви к друзьям возник.


Кружевные стервенеют Души – терция на выборке Эпох.
Все они, лишенные Заглушек, выбирают будущий порог.
За порогом этим Соучастье обретает первые Шаги,
но, как прежде, злобствует всевластье прежних зол... И кичаться враги.

Предана проклятию Равенна. Кружевные Души без жилья
бродяг неприкаянным коленом будущего мира... Средь жулья, –
прежде перешедшего на квоты карликов и карлиц без души,
для которых первая забота: Кружевные Души задушить!..


ЗОНГ НА МОРСКОМ БЕРЕГУ

Медузы в тапочки ловлю, с Русалками кадычу...
То за кадык вина пролью, то, чайке став добычей,
таскаю тело по волнам – разнежено и вяло,
а на душе гремит фано разнузданным Канканом...

Планету в тапочки ловлю. – Тираню ностальгию.
Я – есмъ, я – сущен, я – живу!.. Без кожной аллергии
На ответвлении Эпох расхлябанных и разных...
Медузы в тапочки сам Бог со мной ловил приязно.

Ему-то, Богу, что скулить?! А он скулил, ей Богу...
Пять миллиардов лет томить себя грешно и Богу!
Я – есмь, я – сущен... Красота! Медузы, крабы, люди...
Дельфины, Боги, Ты и Я... Да кто мы без прелюдий?!

1995-1998 гг.