Моей небесинке в ноябрённое утро

И будто это мы развеялись
туманом над деревьями…
которые вчера о нас…говорили (?),
ты употребила бы иной глагол…
в 6:12, которые рассказали нам о будущем солнце,
или же настоящем, которое пробуждалось рядом…
в 6:12? Может, и чуть позже…
Ты провоцируешь меня на ранние парки…
то звонками из американских бессониц,
то утренними поцелуями…
Люблю тебя, Любящую…
Мы упивались сочностью
кислых лимонных огрызков
и засыпали, сцепив руки до
больного затекания,
что мне приходилось выдирать пальцы
из твоего дружестрастного рукопожатия,
и оставаться в твоей руке
нежностью ноябрьского тумана,
всё-таки оставаться,
ведь любовь – это вечность…
Я права?
И сглатывать волны возбуждений,
растворяющиеся в груди, и немножко глубже…
Мы измеряли ровность дыхания прикосновениями,
для нас светили фонари, разливаясь белым вином тебя во мне…
Надеюсь, ты заметила, как постель пахла утром
Рельефными снами…
Рельефными, как рёв мотора,
И вовсе не как гранёные стаканы
Я люблю тебя, моя небесинка…
Твои губы такие же, как слова,
и отдаются также, как слова…
посвященные нам, которых ты любишь…
они танцуют также, как твои руки и бёдра.
Мне нравилось скользить ногтями
по твоей кожной мрамороглиняности.
Ты – скользкая.
Я могла бы повторить тебе ещё раз…
Лалала, люблю я тебя, в общем…