За грибами, блин!

Грибы искать я вовсе не умею,
(Ну, нафиг надо лазать по лесам!)
Однако эту гнусную затею
Подкинула моя шерше ля фам.

Она мне позвонила и сказала:
- Одна, всю осень, дома я сижу, 
Короче, коль не хочешь ты скандала,
Поехали-ка в лес. И ни жу-жу!!!

Я понял – ехать в лес, увы, придется, 
И дакнув, завершил сей разговор, 
Я знал, что если баба заведется,
То хрен потом сей выключишь мотор!

Короче, обещаньем ей ответив,   
Повесил трубу, и без лишних слов, 
Вздохнул, и проклиная все на свете,
Завел будильник аж на семь часов.

Была, конечно, подлая мыслишка
Напившись, от похода закосить,
Но, рассудив, я понял – после слишком! 
За это будут здорово пилить.

И утром пробудившись, как с похмелья,
Я чаю выпив, к бабе поскакал.
(Конечно, взял с собой бутылку зелья.
И ничего об этом не сказал!)

Она меня ждала уже надутой, 
И сразу же устроила разнос –
Как мог я опоздать на три минуты; 
Ну, я ответил ей что, мол, понос…

Она вздохнула, головой мотая, 
И сев, сказала громко мне: - Вперед!
Ну, я поехал, четко понимая,
Теперь сам черт подругу не уймет!

Мы ехали. Но легче мне не стало,
Я полдороги горестно зевал,
Моя подруга в бок меня толкала,
И чуть не засветила мне фингал.

Я сотню километров телепался,
Пока не получил приказ: - Стоять!
- Вон справа лес хороший показался,
Мы точно там должны грибов собрать!

С дороги мы свернули на тропинку,
По колее забрались в самый лес,
А после баб мой подхватил корзинку,
И в самый-самый бурелом полез.

Ну, мне пришлось, конечно, следом топать,
Хотя за ней я поспевал с трудом; 
Сдирал с лица я паутины копоть,
Гремя, как лох, пластмассовым ведром.   

Моя бабеха, сразу умотала, 
В лихом азарте, уходя в отрыв,
А я, пока она не увидала,
«Мерзавчик» выпил, хлебом закусив.

И сразу стало мне не так хреново,
Я ожил, словно Феникс из огня,
Да, водка, я скажу вам, право слово,
На ноги ставит быстренько меня.

Я все, что видел, все совал в лукошко, 
(Распознавать грибы я не привык), 
Решив, что коль пожарить гриб с картошкой,
И мухомор, сойдет за боровик!

Я целый час как каторжный работал,
И полно ведро грибов нашел,
Я вкалывал аж до седьмого пота; 
А тут, ну как назло, и дождь пошел.

Он сразу помочил нас с ней до нитки,
И зубы стали делать: Драм-драже; 
Под каблуками чавкали улитки,
И водки больше не было уже… 

К тому же, мы с подругой заблудились,
И набродились аж до самых слез;
Еще спасибо, что явивши милость,
Крестьянин нас на тракторе подвез. 

Мы у машины выпили по полной,
А после уж на газ я надавил,
И в луже, разогнав большие волны,
На брюхо я машину засадил.

Пейзанин наш недалеко уехал,
Его догнав, я лихо крикнул: - Стоп!
Он подцепил нас, и – пошла потеха,
Рванув, он оторвал мне мой фаркоп!

Потом машину дружно мы толкали,
(Подруга находилась за рулем!),
Колеса нас, как негров, обосрали
Каким-то залежавшимся дерьмом. 

От злости не зеленый уж, а белый,
Я ехал в город. Дождь закончил лить… 
Моя подруга быстро присмирела,
Поняв, что может в грызло получить.

До дома мы доехали нормально,
Без новой козьей морды от судьбы,
Я на диван упал без сил, буквально,
Подруга стала жарить нам грибы.

А после мы под водочку их съели,
Картошкой молодою закусив,
И только мы чуть-чуть осоловели,
Как мой живот почувствовал…позыв.

Там что-то заскворчало, заурчало,
И сразу стало мне не до бесед,
Мне сразу неуютно как-то стало,
И я переселился в туалет. 

Устроил сразу там я канонаду,
Кляня жизнь непутевую свою,   
На целых три часа ночных я кряду
Подсел ужасно прочно на струю!

Когда я вышел, больше уж не в силах,
Сидеть, дриснёй пугая унитаз,
Любовь моя спросила: - Как ты, милый?!
И тут я ей влепил не в бровь, а в глаз!!!

Я высказал ей все, что наболело
За все года, что с нею я знаком,
Добавив, как мне жутко надоело,
Что мать ее зовет меня зятьком!

Еще сказал: - Клянусь остатком чести,
Не миновать тебе дурной судьбы!
Я в следующий раз убью на месте,
Еще хоть раз услышав про грибы!