Краешек

Вновь становится в памяти мутно.
Черно-белая пленка экрана.
Не печаль, а любовь поминутно
Возникает. Как это ни странно.
И забытая боль не тревожит.
Вы, как раньше со мной в полумраке.
И, похоже, огонь нам поможет.
Мы и чувства – слепые батраки.
Театральность – прибежище древних,
Ну а нам, стало быть, современность.
Чужды слов нам значенья напевных –
Театральность, задумчивость, ленность.
Ощущенье, что жизнь пробежала…
Алой кровью по венам мгновенно.
И, что скоро покажется мало
Смерти черной… и белой, наверное.
Мне приятно не думать о вечном.
Слушать джаз и немножечко кантри.
Улыбаясь, что все быстротечно,
Петь буддийские старые мантры.
Не читать, не писать и не бриться.
К экзистенции жадно стремиться.
Не курить, бросить пить и любить,
Вас не вспомнив отныне ни разу.
Жизнь – ужасная слишком зараза.
Но сегодня на кухне туман,
И один «беспокойный художник»,
А его Беатриче – обман.
Не безбожник он, только заложник.
Претворяясь, что жизнь налегке,
Прожил, думает вроде о плоти,
А бокал в побелевшей руке
Об ином: о спасительном плоте.
Поплывет тихо плот на руках.
Вы – вослед без стесненья. И правда.
Тканей нет в доме на зеркалах.
Может горько, а может так надо?..