Сон

Темнота. Ночь вокруг, под ногами бетонка. Я слышу, как ломаные собачьи когти со скрежетом стучат по бетону. Их горячее дыхание, хрипящее от натуги и желания бежать еще быстрее, все ближе. Они полны сил, их языки еще не вывалились изо рта, движения еще быстры и правильны. Я вижу сквозь темноту, как они бегут ко мне, вижу каждую вставшую дыбом шерстинку, наблюдаю за тем, как перекатываются мускулы под шерстью. Вижу огонь в их глазах, огонь хищников, изголодавшихся по этому новому вызову, брошенному им. В этих глазах беснуется охотничий инстинкт, и сегодня их жертвой выбрали меня. Я стою одна, на пустой бетонке, лицом к этой своре бегущих, нет, даже почти летящих над землей собачьих тел, горящих желанием разорвать меня на куски.
Я не знаю, почему я тут стою, я даже не со всем уверена, что я – это я. Но я знаю, что этих собак спустили на меня, и что мне нужно что-то сделать, иначе эти острые клыки вонзятся в мое тело, эти пасти захлебнутся моей кровью...
Мне страшно. Страх вгоняет меня в столбняк, я не могу пошевельнуться, я словно превратилась в камень. Мой крик застрял где-то в горле, перед самым выходом. Он комком заткнул мое горло, я не могу вдохнуть, я не могу крикнуть. Я только смотрю и вижу, словно во сне, как четыре огромных зверя все ближе и ближе, и мое услужливое воображение подсказывает мне самые разнообразные варианты моей смерти.
Я не хочу умирать. Я так много всего не успела в жизни, я не успела помириться с подругой после ссоры, я не успела сделать фотографии в подарок маме на день рождения, я еще не сказала Ему, что люблю его. Я не успела выучиться, родить и вырастить своих детей, о которых мечтала так долго. А мои мечты? Мой будущий домик с кустами роз возле входа и креслом-качалкой на веранде? Мои успехи на работе? А это? Или вот это? Или...
А когда остаются какие-то несколько секунд, и в глазах собак уже появляется радость победы, и сердце начинает неистово метаться в груди, умоляя мозг найти какой-то выход, чей-то знакомый голос (может быть только у меня в голове?) спокойно произносит: «Взлетай!». И тут же исчезает страх, этот голос словно срывает липкую холодную пленку паники с моего мозга, и я вспоминаю, что я действительно умею летать. Подняв руки, я отталкиваюсь от земли, и мои ноги ускользают из-под самого носа яростно прыгающих мне вслед зверей. Я понимаю, что снова получилось, что снова я лечу. Этот момент в полете самый важный. Здесь главное не потерять веру в себя, не вспомнить вдруг, что люди не летают, не испугаться, что мое отталкивание от земли превратится не в полет, а лишь маленький прыжок на месте. Этим мыслям не место здесь, и я не падаю назад вниз, к завывающим от досады разочарованным псам, а отворачиваюсь, наконец, от них и позволяю ветру нести меня дальше в своих обьятьях, мимо фонарных столбов и паутины проводов, выше крыш. Он уносит меня прочь от страха и беспокойства куда-то, в эту тихую ночь, в звезды, в безграничное небо...

 - Ну вот видишь! А ты говорил, она не верит в свои силы! – сказал маленький золотистый ангел своему собеседнику, который глядя в зеркало, старательно прилизывал свои черно-рыжие непослушные волосы, то и дело натыкаясь расческой на небольшие крепкие рожки. Так и не добившись особого успеха, чертик спрятал зеркальце и расческу в рюкзачок, и взглянув на ангела, возразил:
- Ну так ты ж ей вон как помог. Если б не ты, она бы и не вспомнила, что летать умеет. Она ведь даже совсем забыла, что это сон.
- Ещё бы, я сам чуть не забыл, у тебя собаки такими реальными получились. Ты их с Цербера что ли срисовывал?
- Скажешь тоже, с Цербера. По сравнению с ним они вообще хомячки.
Чертик посмотрел на часы, хитро улыбнулся и многозначительно подмигнул ангелу. Тот тоже глянул на часы, кивнул и сказал:
- Ладно, пусть еще минут пять поспит, я ей хороший сон пошлю.
Чертик встал, потирая руки и запел голом молодой Гурченко «Пять минуууууут, пять минуууут...», потом хлопнул ангела по плечу и сказал, улыбаясь:
- Эх, хорошо день начинается. Ладно, пошли снаряжение собирать, сон по пути наколдуешь.
Ангел хотел возразить, что он не ведьма и не колдует, но решил не спорить с изворотливым собеседником, тоже встал, и, взмахнув крыльями, направился вместе с чертом к двери. Начинался их рабочий день.

4-5.09.2004