За званым ужином Он вёл себя, как все...
За званым ужином Он вёл себя, как все.
Но в поволоке глаз гнездилось нечто –
ночные тени и дневные свечи,
и время шло: парсек, парсек, парсек…
Часы пробили полночь, как сигнал…
Он встал, желая всем спокойной ночи.
Из глаз его, как из весенних почек,
навстречу воле стрелы свет пускал.
…У настежь растворённого окна
Он в комнате, как волк в глубокой яме,
втянул прохладу хищными ноздрями
и шкуру дня снял, словно тину дна…
Пот капал на пол с дикого чела…
И, обнажённый (хоть и был в костюме),
Он плыл вперёд, скукожен в тесном трюме,
и, пенясь, быль во рту Его жила.
Пришелец с непридуманных планет,
вампир, апостол, оборотень, зомби,
Он бормотал слова… Их мир запомнит,
поняв когда-то – рядом был Поэт…
Свидетельство о публикации №104090500369
Алексей Гальстер 06.11.2007 09:04 Заявить о нарушении
Как тонко и самоценно Лермонтов продолжил Пушкина... Вот в этом, лермонтовском, понимании поэт пророк (мученик) не меньше, чем в Божьем...
Елена Зейферт 06.11.2007 15:57 Заявить о нарушении