поцелуй

(почти все имена невымышленные)

- А где А-н? – спросил я у Те сразу, как только спустился в фойе.
- Уже ушла.
- Как ушла?... Ничего не пойму - она же только вышла забрать свою одежду. Я полагал, что мы двинемся все вместе. Не пойму... Почему она не пошла с тобой? - мысли лихорадочно скакали в моей мгновенно опустевшей голове. Только что все было прекрасно, она сидела и дописывала очередную статью, у нее замечательный стиль, красивый слог, я не мог нарадоваться, что она начала сотрудничать с моей любимой газетой... Просто уже было утро и начали ходить автобусы, просто все уже устали и всем было пора хоть немного передохнуть. Просто пошла одеться вместе со всеми и вдруг пропала... Прошло меньше секунды пока эти мысли пронеслись в моей голове, благо пустая и ничего не мешает носящимся там мыслям... Меньше секунды... Даже если она маг, она еще не успела никуда исчезнуть, она где-то на улице! Я бросился наружу.

Краем глаза я успел заметить метнувшуюся за остановку тень. Автобуса рядом не было и если это она, то я ее нашел!... На остановке оказались только пустые, чужие безглазые лица. Разочарование не остановило меня и я бросился искать ее среди скопления таксомоторов. Но, неудача! - Одна из машин в этот момент уже выезжала на главную дорогу. На стоянке А-н не оказалось, но даже если она и уехала именно на этой машине, даже не смотря на то, что я знал где она живет, ехать следом было нельзя. Это был ее выбор... В расстроенных чувствах, что все получилось так нелепо, я поплелся обратно к зданию. Вдруг стало ужасно тоскливо. Ну почему? Почему она ведет себя именно таким образом?

Медленно я поднимался по теперь бессмысленным и чужим ступеням, как вдруг меня пронзил окрик:
- Кей!
Я радостно обернулся на голос:
- Ну ты где?! – мы синхронно договорили начатую ею фразу...

Она отделилась от остановки и мне стало видно ее фигурку, слегка нелепую в легком летнем пальто на фоне выпавшего ночью первого снега. Она была одета явно не по сезону... Все вещи остались в другом городе, когда она летом сорвалась сюда по первому же зову своей сестры. Ее доходы пока не позволяли сменить гардероб, а я ничем не мог ей помочь... У этих девушек свои жесткие принципы. Я медленно подошел поближе. Что-то было не так... Зачем она спряталась от меня? Почему обнаружилась? Почему решила окликнуть?

Когда расстояние сократилось примерно до двух метров она начала пятиться и просить, чтобы я больше не приближался. Я понимал, что сейчас должен быть настроен на ее волну как никогда. Что-то снова произошло.
- А-н, что случилось?
- Не приближайся...
- А-н, что произошло?
- Не подходи!... Эти люди... , - ее трясло, - они говорили мне ужасные вещи... Они говорили - вот стерва, вырядилась...
На глаза А-н навернулись слезы. Я сделал еще один шаг навстречу ей. Мне хотелось скорее подойти вплотную и, наконец, обнять ее и согреть.
- Не подходи!!! - она отступила в сторону и я оказался между ней и остановкой.
- А-н... Успокойся... - пытаясь говорить тихо и мягко начал я, - давай зайдем в здание, ты вся дрожишь.
- Я не хочу больше заходить в это здание!
- Тебе необходимо согреться... Пойдем?
- Там люди, я не хочу их видеть... - ее по-прежнему трясло и на глазах были слезы.

Расстояние между нами постепенно сокращалось, хотя она продолжала пятиться. Вскоре она уперлась в стену и мне удалось подойти вплотную. Я не мог разобрать какие именно чувства наполнили меня. Нежность была смешана с желанием просто согреть и успокоить. Я понимал почему она не хочет видеть людей. Эти безликие манекены, руководствуясь своей тупой механистической логикой, оскорбили ее. Ей было больно из-за совершенно незаслуженной обиды и я не знал чем ей помочь. Она не могла видеть людей, которые походя приносят боль другим... Но стоять на снегу в легоньких, хотя и модных, летних сапожках это был прямой путь к саморазрушению. Мне, наконец, удалось насколько это было возможно накрыть ее своим пальто. Ее дрожь не прекращалась. Плача она спустилась на корточки и свернулась в маленький дрожащий клубочек. Я не мог дать ей большего, чем только согревать ее своим теплом и я сидел рядом, укрывая ее... Через несколько минут ей удалось совладать с собой и она на некоторое время застыла в раздумьях. Потом ее взгляд вдруг прояснился, она вскочила и, схватив меня за руку, побежала к остановке. Это был момент блаженства - мы впервые взялись за руки! Как иногда это бывает сложно и насколько много, оказывается, это может означать в разговоре двоих!

Мы в числе первых вскочили в автобус, но было обычное рабочее утро и мест на всех не хватало. А-н, следуя каким-то своим непреложным правилам, протянула мне бережливо припасенную специально для подобного случая видавшую виды купюру.
- Я где-то оказался экономически несостоятельным? - пришлось съязвить мне.
- Да вроде нет - улыбнулась А-н.
Мне показалось забавным ее желание проявлять самостоятельность даже в подобных мелочах, но я взял атрибут ее суверенитета и, бережно сложив, засунул поглубже в недра моей персонификации - денежно-документальную стопку.

Через пару остановок мне удалось подкараулить освободившееся место и подтолкнуть к нему А-н. Она не могла наслаждаться комфортом в одиночестве и тут же, потеснившись и перехватив у какого-то из полусонных родителей ребенка лет пяти, усадила его рядом с собой. Так мы и ехали - она, обнимая чужого ребенка, ребенок, пытающийся вернуться к прерванному опротивевшими обстоятельствами сну, и я, гордый, что именно мне выпала честь закрывать их обоих от этой глупой и бессмысленной давки, от этих сонных, нерадостных лиц. Я полностью растворился в этом ощущении блаженства, не смотря на острые локти соседей, которые впивались в мои ребра, не смотря на ворчание вокруг и неимоверное давление толпы в переполненном автобусе. Мне было радостно, что именно я могу закрыть их своим телом в любое мгновение если это вдруг станет необходимым.

А-н запрокинула лицо, желая мне что-то сказать, и я наклонился как можно ближе:
- Это мальчик или девочка?
- Я не знаю... Мне не видно лица... - о, Боже! Ее лицо оказалось настолько близко к моему, что мои губы непроизвольно скользнули по ее губам. Но это не было случайное касание, вызванное качанием тел в движущемся транспорте. Я это понял сразу - зто был поцелуй. Я сорвал поцелуй! Я его посто украл его у нее! Голова закружилась... Я перестал соображать что-либо. Странное ощущение, ведь и раньше приходилось целоваться с девушками. Почему же раньше у меня никогда не кружилась от этого голова? Чем особенным выделяется именно этот поцелуй? ... Проклятие - наша остановка!..

Пошатываясь я выбрался наружу и попытался зацепиться своим уплывающим сознанием хотя бы за снег и холодный воздух, но ничего не помогало... И только вид ее летних сапожек снова привел меня в чувство - нужно что-то придумать с зимней обувью... Это было душераздирающее зрелище!
- Меня в детстве часто принимали за мальчика, - попыталась извиниться за произошедшее А-н. Мне ничего не оставалось как просто улыбнуться ей в ответ. Разве это имело какое-либо значение? Разве так уж важно что было раньше? Самым важным было то, что происходило сейчас, в эти бесценные мгновения!
Пьяный и пошатывающийся от счастья я зацепил ее руку за свою и мы зигзагами двинулись к ее дому. Уже светало и нам приходилось поторапливаться. Скоро должны были проснуться ее домочадцы и тогда объяснений было бы не избежать. Народ оглядывался на нелепую, неровно идущую парочку, но нам уже было все-равно.

Возле самого подъезда она на мгновение притормозила меня и, посмотрев в глаза взглядом уводящим за собой, произнесла:
- Я очень хочу познакомить тебя со своей мамой... Но... ты сам понимаешь, что сейчас не самое удачное время.
- Конечно...
- Пока?
- Пока...
И А-н пошла туда где ее ждала постель, заслуженный отдых и, надеюсь, удивительные сны... Перед дверью она напоследок еще раз оглянулась, чувствуя что я продолжаю смотреть ей вслед, и скрылась в темноте подъезда...

Я уж и не помню как добрался до кровати, не помню что происходило вокруг, что я говорил людям когда они обращались ко мне, да и обращались ли? Помню, что еще долго удивлялся ее потрепаной денюжке, сокрушался по поводу ее летней одежды... и плыл... Плыл и плыл на волнах блаженства от всего, что произошло этим сказочным утром... куда-то вдаль, к счастью...