Переводы стихов венгерских поэтов

Дёрдь Петри


О ПОЭЗИИ

В непостижимой закономерности,
Без следствий и правомерности
Мысли из Жизни приходят порой,
Как корни из дерева, сами собой!

И если действительность мысли питает,
Поэзия цель всегда поражает.

*******************************



Адам Надашди

ХОЧУ БЫТЬ
ПРИДВОРНОЙ БОЛОНКОЙ

Каменистые ступеньки
Пусть прохладой ублажают.
Я придворною болонкой
Независимой хочу быть.

Малый замок мне не тесен.
И оттуда видно солнце.
Пусть рассветы и закаты
Украшают сны мои,

Что б придворные прелестно
Раздавали звук пощечин
Всем двуногим, тем не многим,
Кто меня не замечает.

Я уверена, что честно
Нам болонкам всласть болтаться,
Как серебряный пузырь
Закипающего супа.

Лучше знать всё понаслышке
Что не видишь – безопасно.
Меньше знаешь, меньше лаешь,
Больше ласок королей.

В малом замке так уютно.
Лучше, если с конуру он.
Без заборов, флигелей.
Нет дверей – хвосты целей.

Прелесть быть придворной сукой-
Нет ответственности, скуки!

**************************


Эндрэ Кукорелли
Подстр. перев. Вяч. Середы)


ЕЩЁ ЕСТЬ ВРЕМЯ

Ещё три-четыре часа. 
Хватит время ещё   
До заката.
Но довольно и этого
Побалдеть хватит мне.
М-м да! Однако!..

Вот всегда в Полноту входит
Всё почти, если что,
Однозначно!
Дымка, с рыбою сеть, звуки
Даже смерть на воде…
Что-то мрачно!

Я сажусь и со мной как бы
Обрушились плечи,
С ними руки.
По примеру обвисло оно,
То, что часто я брал
На поруки.

Вот так и сижу и сижу.
Прямо скажем не кайф!
Неудобно.
Если солнце и тень совместить
Можно ль высидеть здесь?
Да-а! Возможно!

От дождей, от ветра сошла
С железного стула
Вся краска.
На раздолбанном стуле ждать,
Вечер ждать без конца!...
Неувязка!

Ладно, время убью за так.
Хоть чего-то убью!
Это Пустяк!
А гуленые листья шуршат,
Матом кроют меня.
Мило!  Нештяк!

Книгу в руку возьму. Положу.
Видно все же в душе
Интеллигент.
В самом деле, что в руки взять?..
Не в штаны же тут лезть!
- Пошлый момент!

Солнце жарит в лицо полдня.
Ничего не вижу,
Что забуду!
Пока подержу, чего нет...
Шансы есть прихватить
Ту приблуду!..

Поднимусь, отправлюсь домой.
Дверь открою: «Здрасте!» -
- Со случайным.
Как стемнеет, лампу включу
И поставлю на газ
Медный чайник.

Я на кухню вернусь поесть
Ух, наемся тогда
До отвала!
Ковырялкой пройдусь по зубам.
Богаче был ими
До обвала!

И все же неплохо и здесь,
Как собакам на солнце,
Сзади шопа!
Поровну солнышко светит.
Всем хорошо! Ведь мы -
Европа!

    *******************
*******************


ПОДСТРОЧНЫЕ ПЕРЕВОДЫ


Дёрдь Петри

О поэзии

Когда ситуации и мысли
уваязаны четко друг с другом,
но без того, чтобы было возможно
вывести одну из другой:
когда нет и речи
ни о следствиях, ни о закономерностях,
но все же та и другая [ситуация и мысль]
связаны так же,
как древо и корни,

– неощутимо:
тогда поэзия достигает цели.


***********************************

        Адам Надашди

На прохладной (тенистой) каменной лестнице,
на двух-трех ступеньках

Придворным (дворовым) поэтом я хотел бы стать,
дворцовой болонкой на содержании, с мягкими лапками;
хотел бы зависеть, этому я учился,
и без устали бороться против зависимости.

В замкнутых пространствах хотел бы я жить,
откуда лишь в ассоциациях видятся
рассвет и угол склонения солнца,
сконструированные (восстановленные) из случайных деталей.

Мотаться (слоняться) среди немногих людей, как серебряный
шар флиппера ( ? ), метаться в ружейном треске
щедро раздаваемых пощечин.
Выкипать, как чисто мясной суп.

Обо всем я хотел бы знать (лишь издали, понаслышке),
ибо то, чего я не вижу, прекращает быть (исчезает, не существует).
Меньше пространства — меньше ответственности.
Пусть во дворце будет немного крыльев (флигелей).
(Т.е. пусть дворец будет небольшим)
                (2003)
           (Скорее ямб, но очень рыхлый. Без рифм.)
********************************************


Эндре КУКОРЕЛЛИ

10 МАРТА 2000 ГОДА

Есть еще три-четыре часа,
есть еще какое-то время
до заката,

для полноты довольно и этого, это тоже
достаточно однозначно
входит в нее,

полнота, ну что же, наверное,
в нее входит
почти что все,

капли, дымка, рыба, сеть, звук
на воде, курсы по обучению
смерти,

я сажусь, опускаю
руки, опускаются мои
плечи,

я опускаю все,
и покорно, по моему примеру,
оно опускается,

так я сижу здесь,
поначалу не слишком
удобно,

устроившись так, чтобы было
и солнце, но также
и сколько-то  тени,

краска постепенно, от ветра
и дождей, со стула
осыпалась,

на этом на ладан дышащем стуле,
скажем так,
я жду вечера,

дожидаюсь, хотя, вообще-то, я ничего не жду,
а просто сижу, по-
сиживаю,

вслушиваюсь, как шуршит все вокруг,
как шуршат друг о друга
листья,

потом встаю, кладу книгу,
кладу книгу, которую
держу в руках,

но что же я буду держать,
чем займусь, в самом деле,
затем,

пока, из-за солнечного свечения,
я ничего не вижу, но потом
все сразу забуду,

буду держать, то, чего нет,
а что было, то ту же
забуду,

поднимусь, отправлюсь домой
и открою дверь, поздоровавшись
с кем-нибудь,

уж стемнело, я зажигаю
лампу,
и выхожу

на кухню. Я вышел на кухню
поесть. Это неплохо.
Ну и хватит, довольно.

Еще есть пока пара часов реальной
действительности. В самом
деле

не так плохо побыть вне дома. Погреться
на улице, как греются
перед магазином

собаки, когда греет солнышко. Солнышко
грело. Красиво светило
солнышко.

(рифмуются последние строки каждой пары трехстиший)
 
(Подстр. перев. Вяч. Середы)