Утром и ночью после дня

Вскарабкавшись наверх, мои тела уснули.
Проклятые ноги, проклятые руки.
Меня же не насильно наверх ведь запихнули,
Но я тут умираю. От скуки.

Внизу жить тоже плохо – кусают комары,
А я сижу, считаю, считаю я столбы.
Один, другой и третий, с начала бы начать,
Да только разошлась я, теперь не перестать.

Кругом одни осколки чужих речей и битв,
Все разом лезут в гору, теряют души, в грязь
Лицом себя кунают, все нежности разбив.
Да и зачем они? Тут важно не упасть.

Внизу кричат молитвы, обратно нас зовут,
Печально, резко, плавно души наши рвут.
Заткнули уши, разница какая ведь для нас,
Сейчас ли вниз мы свалимся или в другой раз?

Теряем то, что дорого, ложимся под машину,
И путь короткий кажется невероятно длинным.
Вот так и получается, живем для неба, вроде,
И делаем, как надо, и следуем мы моде…

В полет наш отрезвляющий зовем друзей, врагов.
Авось, не в одиночку вниз лететь придется,
Закапываемся мы в гуще глупых слов,
Надеемся, что, сорвавшись, мы не разобьемся.

И день за днем такая глупая мечта
Преследует нас утром и ночью после дня,
А днем вдруг вылезает вся наша нагота –
Мы ниже, чем мы думали, а выше уж нельзя.