Воскресение

Похмельем тягостным томим,
С надеждой выжить я простился,
Но тут сосед мой, Эфроим,
С литровым пузырем явился.

Он на спиртное тоже лют-
Ни в чем не уступает русским-
А если это "Абсолют",
Да интересные закуски...

Неповоротлив, точно слон,
Протиснулся на кухню он
И начал дико материться,
Увидев, что на закусон
Лишь непрожаренная пицца.

"Босяк!- рычал он,- Холостяк!"
И что-то там про чью-то душу...
Ушел. А пять минут спустя
Принес из дома ножки Буша.

Гляди: не меря и не чудь,
А ведь отзывчатые люди!
Под жизнерадостное "Будем!"
Я принял полкило на грудь.

И вскорости - в руке рука -
В теснине мрачной коридора
Изображали мы "семь сорок",
Откалывали трепака.

...В закат катился выходной
Незримо и неудержимо.
Я согласился с Эфроимом:
Грех ограничится одной.

Он в шоп сгонял походкой спорой:
"Живем, евреи, однова!"
О, диво-дивное, сколь скоро
Вновь опустела ендова!

И внял я неба содроганье,
Узрел я ангелов полет,
Свою жену в Талды-Кургане,
Что не желает дать развод.

Подумал в связи с этим с кем бы
Остаток жизни провести -
Глядь на моих коленях Кэмпбелл
Наоми.Господи, прости...

Что значит "Дарлинг, кис ми хир?"
К чему младая дева клонит?
А ежели узнает Гир?
А вдруг пронюхает Сталлоне?

Они ж по бревнам разнесут,
Сожгут к чертям родную хату!
А-а-а, хрен с ней! Буду жить в лесу,
Но голливудским супостатам
Не выдам девицу-красу!

Я не буддист и не католик,
Я - православный хрестьянин.
Конечно, малость алкоголик,-
Однако же, не я один.

...Как окунь, взятый на блесну,
Еще я долго трепыхался.
И, наконец, устал. И сдался
Морфею. Попросту - уснул.

Встал поздно, где-то под обед -
Душою светел, ликом темен...
Соседа и в помине нет,
Не говорю уж про Наоми.

С большим трудом стола достиг
И,маясь приступом икоты,
Старательно занес в дневник
Минувшие дела субботы:

"Похмельем тягостным томим,
С надеждой выжить я простился,
Но тут сосед мой,Эфроим,
С литровым пузырем явился".

       "Крокодил",№2-1998г.