Яна. Кристина. Женечка

     Предисловие:

Решила я на досуге объединить все три рассказа. Два из них - "Яна" и "Кристина" я уже выкладывала здесь. Рассказ "Женечка" я написала день назад.  "Объединение" было произведено по одной простой причине: я хотела показать три женских судьбы. Каждой из героинь было послано какое-либо испытание. Первая с этим испытанием не справилась, и мы невправе её осуждать. Второй, Кристине,  дана надежда. Как она поступит, выписавшись из больницы, мы не знаем. Женечка своё испытание выдержала достойно, и её усилия были вознаграждены. В каждой героине есть что-то от меня, скрывать не буду, но Женечка мне ближе всего. В общем, вот, высказалась я.  Отдаю своё произведение вам на растерзание. 

                1.
                Яна.
Рассвет. Новый день. Ещё один день пустоты. Она знала, что так больше не может продолжаться. Она чувствовала это всем сердцем, всей душой и телом. Что дальше? Она не знала. Почему это случилось именно с ней? Глупый и странный вопрос. Сейчас она никому не пожелала бы того, что пережила сама. Раньше она не знала, что есть ТАКАЯ любовь, что можно ТАК любить. Она одна, совсем одна. Одна в целом мире? Нет. Мира больше нет. Есть только эта комната, эта кровать. И груда воспоминаний. Мысли смутным роем носились в её голове. Сознание подбрасывало воспоминание одно за другим. Вот он приходит домой, обнимает её и шепчет ей на ушко сладкие слова. Потом раздевается и идёт в душ. И тут раздаётся звонок. Она удивилась. Раньше звонок телефона звучал тихо и мелодично, а сейчас он настойчиво и грубо врывался ей в душу, он клешнями впивался ей в мозг. Она взяла трубку и услышала только ровное дыхание. Эти звонки повторялись ровно год. Звонок, дыхание и смех. Сочное меццо. Она вздрагивала, плакала и разбивала телефон. Но он каждый раз приносил новый. Вот уже два часа ночи, а его всё нет. Где он? Он у другой женщины. До замужества она думала, что если столкнётся с такой ситуацией, то она что-нибудь придумает, как-нибудь выкрутится. Но сейчас, когда судьба свела её лицом к лицу с тем, чего она никак не ожидала от любимого человека, то она растерялась. Что делать? В тысячный раз она задавала себе этот вопрос. Она искала ответ и не находила его. Его равнодушный взгляд она видела во сне и наяву. Душевная боль переросла в физическую. Казалось, что её поместили в каменный мешок, стиснули голову железным обручем и раскалёнными щипцами понемногу вытягивают из неё сердце. Прошло время истерик. Она хотела плакать, но слёз больше не было. Ничего не было. Звонок. Она вздрогнула и решила, что не будет брать трубку. Раз, два, три, четыре..., тысяча. На тысяча сто первом она возьмёт трубку. Но кто-то на том конце провода решил не униматься и добиться своей цели. Она взяла трубку:
-Алло.
-Яна? Это я.
-Андрей, милый, где ты? Я уже заждалась тебя. Приходи скорее, ужин давно остыл. Я так жду тебя, так скучаю.
-Яна, послушай...
-Андрей, уже поздно? У тебя машина снова сломалась? Возьми такси...
-Яна, я не вернусь домой...
-Ты не придёшь ночевать? Ничего, я не буду спать, жду тебя до утра.
-Нет, Яна, ты не поняла...
Шорох. На другом конце провода другая женщина взяла трубку:
-Яна, Андрей уходит от вас. Он будет жить со мной. Завтра я приеду забрать вещи. Он не хочет видеть вас. Вы ему противны.
Гудки. Такой банальный разговор.
Она вышла на балкон. Уже утро. Новое утро. Странно, но она ничего не чувствовала. Вся тяжесть ушла, расстворилась в утреннем воздухе. Всё-таки, как красив рассвет! Пустота. Она так и не успела родить ему ребёнка. Вдох, выдох, вдох. Она прыгнула вниз. Говорят, что каждый кузнец своего счастья. А ещё говорят, что на чужом несчастье счастья не построишь. Хотя, кто знает. Ведь ей уже всё равно.

11 августа 2003 г.

                2.
                Кристина.

«Господи, как болит голова.  Просто невыносимо. Ещё ключи куда-то подевались. Ну, где же они? В моей сумке никогда ничего не найти. Бардак. Полнейший. Как и в моей жизни. Всё буквально из рук валится…», - думала она, стоя перед дверью своей квартиры.   
     Её звали Кристина. Собственное имя ей никогда не нравилось. И всё из-за того, что в школе её дразнили Христей. Она предпочитала не вспоминать школьные годы. Ничего кроме раздражения эти воспоминания ей не приносили. Училась она хорошо, но ей всегда нужно было кому-то что-то доказывать, с чем-то бороться. Одноклассники чувствовали в ней силу, одни боялись этой силы, другие пытались в ней её подавить. Окончив школу, она поступила в университет. Поступление – получение диплома. Всё пронеслось в одночасье, промчалось и растворилось в небытие. Теперь она самостоятельная женщина с хорошей работой, трёхкомнатной квартирой, собственной машиной и любящим мужем. Да-да, именно в таком порядке она представляла свою жизнь. Работа, квартира, машина, а потом уж муж. Он любил её. А она его нет. После окончания университета она устроилась на высокооплачиваемую работу. Там они и встретились. Они работали в соседних кабинетах. Он был хорошим человеком. И она это сразу поняла. Положительность заключалась во всех его движениях и  суждениях.  Уклад его жизни и тот был полностью положительным. Вся его сущность как будто бы говорила - посмотрите, я очень положительный, вам не нужно меня бояться, доверьтесь мне, и всё будет положи…, хорошо.  Как только они познакомились, она поняла: он влюбился в неё. Нет, не так. Он полюбил её. Сначала он просто заходил к ней в кабинет под предлогом того, что закончилась-потерялась бумага, скотч, ручка, карандаш, ножницы. Потом они вместе ходили обедать. А закончилось всё тем, что однажды они проснулись в одной постели. Когда она пробудиласьь, он ещё пребывал в царстве грёз. На его лице играла умиротворённая улыбка. «Что я здесь делаю? Неужели мы…? – спрашивала она себя. Она наспех натянула юбку, застёгивая блузку, от волнения оторвала пару пуговиц. «Нужно быстрее отсюда убираться». Но тут проснулся он.
   А дальше? А дальше была свадьба. На праздновании своего замужества она искусственно улыбалась, искусственно радовалась, искусственно изображала счастливую невесту. А он  действительно был счастлив. Казалось, что все вокруг были счастливы. Только одна она посреди  всеобщего веселья – пуста. Именно пуста, другого слова для описания того, что творилось в её душе нельзя было подобрать. Вся её жизнь была чередой взаимосвязанных глупостей и банальностей. Банальное рождение, банальные школьные и университетские годы, банальный секс с сослуживцем, и опять же банальная свадьба. Куда ни глянь, с какой стороны не посмотри – всё банально и глупо до зубного скрежета! «Зачем я выхожу за него замуж? Затем, что не хочу причинять ему боль? Не хочу разбивать ему сердце? Да, нет же, всё не так. Я выхожу за него замуж, потому что мне так удобно. Мне будет удобно с ним. Как же мерзко это всё звучит. Боже, до чего я докатилась. А ведь была в моей жизни настоящая любовь. Хотя, это с какой стороны посмотреть. Всё. Не хочу больше об этом вспоминать».
   Два года их совместного проживания прошли гладко, как говорится, тихо и мирно. Работа, дом, машина и любящий муж. О чём ещё можно мечтать?
    «Господи, как болит голова.  Просто невыносимо. Ещё ключи куда-то подевались. Ну, где же они? В моей сумке никогда ничего не найти. Бардак. Полнейший. Как и в моей жизни. Всё буквально из рук валится. Нужно было оставить пакеты в машине и по одному заносить наверх. Так нет же, мне приспичило всё тридцать три баула тащить на пятый этаж». Тем временем за её спиной послышались шаги, необычные шаги. Подобный ритм бывает только у уверенных, сильных и настойчивых людей. Что-то в них показалось ей  знакомым. Одно она знала совершенно точно: вверх по лестнице поднимается не её муж. У него «положительные» шаги. Нельзя сказать, что они не уверенные. Уверенные и ещё как, но уверенность в шагах её мужа шла от его положительности, а не от внутренней силы.  Проклятая головная боль не отпускала, ключи покоились где-то на глубине сумки. В какой-то момент пальцы левой руки окончательно онемели от тяжести пакетов. Раз – и они вместе со своим содержимым уже на полу. Она опустилась на корточки, с чувством выругалась, обозвав себя безрукой кретинкой, и начала собирать упавшие продукты. Апельсины, словно большие оранжевые  бусинки, лежали вокруг её ног. Она собрала почти все упавшие фрукты, как чья-то рука протянула ей апельсин. От неожиданности она вновь уронила пакет. Посмотрев вверх, она увидела его. Это он, точно. Не может быть сомнений. Глаза его, светлые и холодные, губы его, ровные и бледные, нос его, прямой и правильный  и руки его, длинные и  сильные. Она поднялась с корточек, выпрямила спину, напряжённо улыбнулась и сказала:
-  Привет.
- Извините, мы знакомы?- ответил он, всматриваясь в черты её лица. Нет сомнения, он не узнал её. Под этим изучающим взглядом она стушевалась ( чего, надо сказать, с ней давно уже не случалось ).
- Знакомы. Были. В прошлой жизни. - Он смотрел на неё непонимающим взглядом, - Мы жили в одном доме, соседями даже одно время были, - ответила она, злясь, то на себя за вычурность фраз, то на него за то, что он даже не помнил её.
- Точно. Как же я мог тебя не узнать. Ты – Кристина, да?
- Да.
- А ведь мы даже не были с тобой знакомы.
    Эта фраза окончательно повергла её в уныние. Не знакомы. Чушь, да и только. Хм, не знакомы. Он хоть понимает, что говорит? Н - е – з – н – а – к – о – м – ы. Мысленно  произнесла фразу по слогам, но удовлетворения от этого не получила. Легче не стало. Как ни верти, а смысл остаётся тем же. Хотя, он в чём-то прав. Они не были знакомы в привычном понимании этого слова. Он часто видел её, проходил мимо, не здороваясь. Она же знала о нём многое. Знала, кем он работает, когда просыпается, в котором часу возвращается домой, какую музыку любит слушать. Она не ведала лишь одного – любит ли он её. С каждым годом она понимала, что не любит. Так ей казалось. Частички головоломки не сходились, сломанные кости не срастались.  Какие только виды  боли она не перенесла за эти годы: от «лёгко-иголочной» в области сердца, до «выворачивающей сущность человека». Иногда ей даже казалось, что её «Я» перестаёт существовать. Глупость,-  скажите вы. Глупость, - ответит она. Но это так.
    Однажды она очень испугалась. Поздним вечером она шла домой по привычному маршруту. Зашла в булочную, купила хлеба и пряников, затем посетила мясную лавку и приобрела курицу-гриль.  Ничто не предвещало бури. Солнце щедро разлило тепло по округе, на небе – не единого облачка. Кругом люди, словно суетливые муравьишки, расползаются в разные направления. И она чувствовала себя частью этого большого муравейника, в котором у каждого свои права и обязанности, каждому отведена своя роль. Но это обстоятельство её нисколько не огорчало, что было довольно странно. Она шла, улыбалась миру, чувствовала себя отлично, благо, дела шли хорошо. Дойдя  до арки своего дома, она уж было, собиралась войти в подъезд, как оттуда, весело щебеча о чём-то своём, вышли два человека: молодой мужчина и девушка. Это был он. Не было никаких сомнений. Глаза его, светлые и холодные, губы его, ровные и бледные, нос его, прямой и правильный,  и руки его, длинные и  сильные. Он со спутницей свернул за угол. А она так и осталась стоять возле подъезда. Во рту пересохло, глаза защипало, руки онемели. Попыталась сделать шаг – не получилось. Ноги одеревенели и стали неподъёмными. Перед глазами запрыгали мелкие мошки, тело словно парализовало. Мир вокруг исчёз. Или она исчезла для мира, так будет точнее. Звуки прекратились, цвета погасли. Стоп. Картинки нет. Собрав последние остатки сил, она попыталась нажать на кнопку «Пуск», но ничего не получилось. Бесконечная боль разлилась по всему телу. Она точно знала, что источник  боли находится в сердце, ручьями он растекался в разные части тела. Сначала боль была душевной, потом она переросла в физическую. Она чувствовала, что батарейки сели, её сущность работает только на резервном питании, но и оно скоро отключится. Так и было. Питание отключилось.
  Проснулась она уже в больнице. Попыталась открыть слипшиеся глаза, но потерпела поражение, руки и ноги были тяжёлыми. Она решила не мучить себя и отдаться во власть сну. Вечером пришёл врач, наговорил умных фраз, из которых она поняла, что у неё случился сердечный приступ на фоне сильнейшего  шока. «Да уж, шок был, что надо», - только и смогла она подумать. Позднее пришли родные, суетились вокруг неё и говорили о том, что очень любят. Она верила. С того дня она решила, что больше ни один мужчина не сможет занять её сердце.
-  А ведь мы даже не были с тобой знакомы.
-  Вот и познакомились, – сказала она.
Они разговорились. С каждым сказанным им словом, она понимала, что любит его до сих пор. На прощание они обменялись номерами  телефонов. Протягивая ей визитку, он намеренно дотронулся кончиками пальцев до её руки. От этого прикосновения по телу побежали мурашки. Он улыбнулся фирменной улыбкой, такой улыбаются модели в рекламах зубной пасты. Она, наконец, отыскала в сумке ключ. Он поднялся на этаж выше. Было слышно, как там  открывается дверь. Женский голос – котик, ты пришёл. Я уже заждалась тебя. Во рту пересохло, глаза защипало, руки онемели. Попыталась сделать шаг – не получилось. Ноги одеревенели и стали неподъёмными…
   Проснулась она уже в больнице. Позднее пришёл муж, суетился вокруг неё и говорил о том, что очень любит. Она верила…
26 июня 2004 г.
   
                3.
                Женечка.

    Чудес на свете не бывает. Эту простую, и как ей казалось, неопровержимую истину Женя усвоила уже давно.  На дворе стояла поздняя осень, промозглая и серая. В воздухе  витал дух зимы.  Женя  стояла на троллейбусной остановке. Она очень устала, в желудке вот уже несколько дней была пустота,  а в голове раненой птицей билась одна и та же мысль – когда же всё это закончится? Ведь всему, рано или поздно, приходит конец. Ничто не вечно. Хотя есть исключение из правил, и это исключение -  время. Время, наверное, вечно. А даже, если это и не так, нам этого никогда не узнать. Да где же этот троллейбус? Ведь её ждёт мамочка…   
    Тем временем к остановке подъехало долгожданное транспортное средство. Оно напоминало огромную ржавую тележку, которую за ненадобностью оставили доживать свой век на свалке среди таких же никому ненужных, отслуживших свой век железяк. Женя ловко взобралась в нутро «тележки». Неожиданно небо  разразилось дождём. Холодные капли, словно маленькие мушки, облепили стёкла. Женя прислонилась лбом к  окну. Ей казалось, что   капли дождя,  падают  не сверху вниз, а застывают в пространстве, растворяются в нём, а на землю опускаются лишь бестелесные оболочки капель, потерявшие своё содержание. Она устала, очень устала. Заснуть бы сейчас суток на трое, чтобы никого и ничего не слышать и не видеть. Забраться под одеяло, обложившись любимыми книжкам и чем-нибудь съестным. Включить хорошую медленную музыку и отдыхать. И чтобы рядом была мама, здоровая и счастливая. Но это, увы, невозможно. Нужно привезти маме чистую одежду, продукты и лекарства. Мама болеет. Уже давно.
    Однажды Женя пришла домой. Мама встретила её. Женечка сразу поняла, что что-то случилось. Мама хоть и пыталась скрыть своё волнение и воспалённые от слёз глаза, получалось это у неё плохо.
- Мамочка, что с тобой? Что-то плохое произошло?
Мама молчала, взяла дочь за руку, крепко сжала её своей горячей ладонью.
- Мама, да что происходит? Почему ты молчишь?
Эту ночь Женя не забудет никогда. Мамочка долго плакала, её губы дрожали, а из глаз постоянно текли слёзы. Она долго говорила. Женечка слушала её, не осмеливаясь вставить ни слова в сбивчивую и нервную речь мамы. Казалось, скажи оно сейчас хоть что-нибудь, и мир рухнет, рассыплется на кусочки, и потребуется слишком много усилий и лишних телодвижений для того, чтобы склеить эти кусочки, собрать их воедино, дабы составить точную и полную картину мира. Женя всем телом ощущала исходящие от мамы волны отчаяния. Постепенно эти волны просачивались сквозь кожу, пускали холодные корни в сердце и опутывали душу. Женю словно парализовало, ей, наконец, стали ясны слова матери: опухоль головного мозга. Пока не ясно – доброкачественная или…
    С тех пор мама находится в больнице. Она уже давно там. Жене  пришлось оставить учёбу в университете. Девушка хотела  взять академический отпуск, но в деканате ей отказали, сообщив, что слишком велика очередь из желающих занять её место. Женя работала на трёх работах. С утра до вечера – продавала  книги в «Букинисте», ночами мыла посуду в ночном ресторане, а по выходным сидела с соседским малышом. Времени на сон почти не оставалось. По началу ей было тяжело, но волей-неволей,  к любой реальности привыкаешь, какой бы ужасной она не казалась. Денег  на себя девушка почти не тратила, питалась на работе, и за полгода  с шестидесяти пяти килограмм похудела до сорока восьми. Знакомые, долгое время не видевшие Женю, встретив её на улице, часто проходили мимо. Не нарочно, а просто, потому что не узнавали.
   Ещё в начале маминой болезни Женечка написала несколько писем отцу, живущему в Екатеринбурге, с просьбой помочь им деньгами или лекарствами.  Долгое время ответа не было. Наконец девушка получила письмо, в котором мелким, убористым почерком было написано, всего лишь пять слов – прошу меня впредь не беспокоить. Больше Жене не к кому было обратиться. Так она и жила. Маме с каждым днём становилось всё хуже. Денег на дорогие лекарства и операции не было, помощи ждать не откуда. Лечащий врач мамы посоветовал Женечке дать объявление в газеты с просьбой о спонсорской помощи. И Женя дала, но в редакции её сразу предупредили – мало, кто из богатых людей способен пожертвовать денежки из собственного кармана ради незнакомой, болеющей раком головного мозга женщины. А если и пожертвуют, то на оформление различного рода бумаг уйдёт уйма времени, которого может не хватить для… В общем, чудес на свете не бывает.
    Каждый день Женя ездила к маме в больницу. Сегодняшний – не исключение. Она зашла в ставшее уже почти родным больничное здание. Девушка испытывала к нему странные чувства: иногда она ненавидела его всеми фибрами своей души, ей хотелось забрать отсюда мамочку, чтобы они снова жили в своей маленькой квартирке, гуляли в парке возле дома, ходили по магазинам, радовались жизни, а вечерами смотрели телевизор, обсуждая события прошедшего дня. А иногда (это «иногда» звучало совсем по-иному, не так, как первое), Женя любила это здание. Ей казалось, что вот он – её новый дом, ведь только здесь она может видеться со своей мамочкой.
      Звук глухих жениных  шагов на какие-то доли секунд взрывал застоявшийся воздух больничного помещения, затем всё снова возвращалось на круги своя. Дверь. Такая знакомая дверь. Зелёная дверь.  Каждый  раз, стоя перед ней, Женя испытывала первобытный страх. Что если она войдёт, а там пустая кровать. А это может значить только одно. Нет, этого просто не может быть! Ведь если бы ЭТО произошло, то медперсонал ещё на входе предупредил её об ЭТОМ. Женя старательно гнала эти мрачные мысли прочь, как можно дальше, вон из застенок больницы.  Господи, ты ведь не дашь случиться ЭТОМУ? Ты ведь не накажешь меня так? Моя мамочка, милая, добрая, красивая, самая замечательная мамочка должна жить. Слышишь, ДОЛЖНА!!! Вот уже год она здесь. Её мучают головные боли, ей с каждым днём всё труднее подниматься с кровати. Я каждый день хожу в церковь, и каждый день ставлю свечку за её здоровье. Находясь в церкви, я чувствую, что ты со мной. Каждый день я, словно молитву, повторяю – только бы она жила, только бы она жила. Возьми меня,  возьми всё, что у меня есть. Сделай меня слепой, забери мой слух,  возьми мою душу, делай с ней, что хочешь, только не забирай у неё жизнь. Знаю, нельзя прикипать к одному человеку всем сердцем, ты сделаешь так, чтобы я это поняла. Но я не могу по иному. Я люблю тебя, но и её я люблю той же любовью. Потому как она – это и есть ты для меня. В её лице – я узрела тебя. Без неё этот мир перестанет для меня существовать. Планета сойдёт с орбиты, и вечный хаос поглотит реальность. Ничего не будет. Свет потухнет. Огонь погаснет, реки иссякнут. Поэтому я прошу тебя – не забирай у неё жизнь.
     С этими словами Женя отворила дверь в палату. Кровать оказалась пуста. Что-то щёлкнуло внутри, тонкая ниточка, соединявшая её с миром, вот-вот была готова порваться. Чья-то тёплая ладонь легла на её плечо. Женя резко обернулась. Перед ней стоял врач. Он улыбался. Женя плохо соображала, что происходит, так как находилась в полуобморочном состоянии. Врач подхватил  её под локоть и отвёл в свой кабинет. Позвал медсестру, та что-то уколола Женечке в руку. Сознание постепенно возвращалось к ней. Врач что-то говорил. Он беззвучно шевелил губами. Звука не было. Вдруг в воздухе повис прозрачный прямоугольник, внутри которого находились буквы. Жене стоило большого труда собрать буквы в слова, а слова в предложения, но она справилась с этой задачей, слишком велико было желание услышать то, о чём говорил доктор. Слабая надежда забрезжила на горизонте:
Женя, успокойтесь. Всё в порядке. Ваша мама совершенно здорова. Сегодня мы  проводили ряд процедур, которые показали, что ваша мать здорова. Совершенно. Точно. Женя, вы меня слышите? Это просто уникальный случай. Ведь ваша мать была безнадёжно больна. Ей жить  оставалось буквально пару месяцев. Вы понимаете? Это просто чудо!

    Тысячи солнечных лучей разом вспыхнули в голове. Здорова! Жива! Совершенно! Точно!  Врач что-то говорил об уникальности данного случая,  исследованиях, необходимости ещё некоторое время побыть в больнице. Но Женя его уже не слышала. Здорова! Жива! Совершенно! Точно!   
    Где она? Я хочу её видеть. Врач сказал, что она в другом корпусе, в который надо добираться через запасной вход, для этого нужно выйти на улицу и обогнуть здание. Женя, не помня себя от радости, побежала к маме. К милой, родной, а самое главное, живой и здоровой маме.  Дождь на улице не прекращался. Холодные капли с силой ударяли в лицо и мелкими струйками стекали за шиворот.  Но Жене было всё равно, ведь мамочка жива и здорова. Дома на столе лежит с десяток неоплаченных счетов за квартиру и свет, но Жене было всё равно, ведь мамочка жива и здорова. Усталость, накопившаяся за этот мучительный год в теле и душе, почти сломила её, но Жене было всё равно, ведь мамочка жива и здорова. В университете её место уже давно занимает кто-то другой, но Жене было всё равно, ведь мамочка жива и здорова.
   Наконец, Женечка добежала до главного корпуса, отыскала нужный кабинет, ворвалась в него. На кровати сидела мама. Такая родная и такая красивая. Она подняла глаза, в которых Женя увидела всё:  любовь, которую не купишь ни за какие богатства в мире. Себя, измученную, но счастливую. И лик Бога, который подарил им  это счастье.
        Говорят, что Господь даёт нам только те испытания, которые мы можем выдержать. Они их выдержали. Мать и дочь, чьи тела слились в объятие, а души – в безграничную и вечную Надежду и   Любовь.
    Всё-таки, в этом мире есть ещё место чудесам.