И свора церберов игривых и ручных...

И свора церберов игривых и ручных
Ведет меня во чрево некого Аида.
Экскурсоводы так нелепы и скучны,
И так скучны, как и нелепы виды.

Мне поводок уже давно натер ладонь,
И псы прилежные, толкаясь,  лижут раны.
Вокруг огонь и лед, лед и огонь.
Я не дойду, со скуки сдохну слишком рано.

Кто в слово смысл придумал облачать -
Тот праведник, тот грешник? Все мы рядом!
Смешно, колпак Аида-палача
Покажется вдруг шутовским нарядом.

Я как бильярдный шар, тащусь легка,
В затылок стукнутая судьбоносным кием.
У бильярдиста дрогнула рука,
Не в лузе я. За бортом. Мама миа!

И вдруг дошло! Я хохочу отчаянно!
Я маму в родах мучила ночных,
Лишь для того, чтобы вот так, скучая,
Плестись за сворой церберов ручных!

Аид, Геенна Огненная, Ад,
Нас, кем-то грешниками названных, бы мучил
Кнутами бесконечных канонад,
К рожденью следующему авось обучит,

Без отдыха, не зная дня и ночи,
Нас, сбитых с толку жизненной утехой,
Судить, карать - всегда уполномочен!
Но умираю я, давясь от смеха…