Самые первые

Слова

Слова, которые тебе
Я не успела досказать,
Они лежат сейчас во мне,
Как соломонова печать.

Они огнем последних дней
Мне душу выжгли до золы,
Они тоскою ста ночей
Горят в преддверии грозы.

Слова, горящие внутри,
Похлеще адовых кругов,
Они не знают вкус любви,
Не помнят звук шагов.

И гнет ночей, и тяжесть снов,
И равнодушье дня –
Горят внутри печальных слов,
Горят сильней огня.






Я – тень…


Я – тень заброшенных и выгнанных из рая,
Среди живых – одна, как неживая,
Среди умерших – тень живых людей,
Из плоти эльф среди других теней.

Я – ожиданье старости и лета,
Короткий лучик огненного света,
Средь юных дев – старуха с детским телом,
С косой до пят, посыпанною мелом.

Я – одиночество и времяпровожденье,
Я – недосказанность второго дня рожденья.
Среди тоскующих – веселый звук свирели,
Средь умирающих – последний звон капели.

Я – тень непрошенных гостей из ада,
Немая мгла из проклятого чада,
Карающая длань недремлющей руки,
Я - мертвое дыханье адовой реки.




Неизбежность


Я знаю, ты будешь мой –
Все это так неизбежно:
Я завоюю тебя
Легко и чуть-чуть небрежно.

Легко в твою жизнь войдя
Останусь в ней на столетья,
Я стану твоей судьбой,
Опорой в век лихолетья.

Я знаю, ты будешь мой –
Покорный и суеверный,
Я научу тебя
Преданным быть и верным.

Твоя решена судьба –
Ты станешь моею тенью;
Я стану твоей звездой,
Твоим постоянным везеньем.





Мой законный чужой

В губы тебя поцелую
И отпущу тебя,
К жене я тебя ревную,
Чужая любовь моя.

Сотру со щеки помаду,
Волосы причешу,
Мне бы прогнать тебя надо,
А я прогонять не хочу.

Вычеркнуть из памяти невозможно
Руки твои, губы твои и глаза.
Сколько лет была я осторожно,
Обходила стороной гроза.

За тобою закрою двери,
Щелкнет замок.
И холодные мысли метели
Переступят спальни порог.

На твою половину прилягу,
Любви аромат вдохну,
Мне бы забыть тебя надо,
Забыть я тебя – не могу.

Вычеркнуть из памяти невозможно
Ночи, проведенные с тобой,
Сколько лет была я осторожна,
Что ты делаешь теперь со мной?

Обнимая твою подушку,
Вспоминаю тебя,
Я твоя дорогая игрушка,
Чужая любовь моя.

Позвоню, а в трубке раздастся
Голос другой.
За грехи мне мои воздастся, мой законный чужой.

Вычеркнуть из памяти невозможно
Нашего безумства карусель.
Сколько лет была я осторожна, а теперь…



* * *

Ты все проклянешь, расставшись со мною
От мира уйдешь, оставшись с собою
Один на один.

Но ты ошибешься.

Я – та, что приходит к тебе в сновиденьях.

Я – та, что выказывает пренебреженье
Твоей отрешенности и забытью.

Я – та, что не дрогнет, сказав: «Не люблю», -
Солгавшие губы в улыбке кривя.

Я – та, что и в смерти сильнее тебя.



Люблю тебя

Люблю тебя до умопомраченья,
До черноты в глазах,
До немоты в словах
До ломоты люблю
Во всем уставшем теле.

Люблю тебя душой, не напоказ.
До коликов в груди,
До темноты в висках,
До судорог люблю
В своей пустой постели.

Люблю тебя до грани, до везенья,
До линии,
Дотла,
До всех глубин люблю.

Люблю тебя.
Люблю до сожаленья,
Что я любить сильнее – не могу.

Живущая во мне

«Вернись!» - кричала женщина во мне.
«Я все прощу! Не уходи… Не надо!..»
«Я на коленях приползу к тебе,
один твой взгляд – вот вся моя награда».

«Вернись! Не будь безжалостным таким,
я все отдам, что только пожелаешь,
я благодарно припаду к рукам твоим…» -
но ты другую нынче обнимаешь.

«Вернись!» - кричала женщина во мне,
но я с тобою молча расставалась.
Лишь женщина, живущая во мне,
Перед тобою молча унижалась.

А я стояла, гордо выгнув бровь,
Улыбкой твое бегство провожая,
В висках моих огнем сгорала кровь,
Но ни на шаг я за тобой не побежала.



* * *

Огнем мою любовь к тебе не вытравить,
Железом кованным ее не истребить.
Не вытравить, не истребить, не выпилить.
Как океан – не вылит, не испить.





История потерянного мига

Не тронь меня своей душою лживой,
Не прикасайся к нежности моей,
Ты называл всегда меня красивой,
Мной хвастаясь в кругу своих друзей.

Не тронь меня, не отравляй дыханье,
Я больше не желаю быть твоей,
Не надо, не задерживай прощанье,
В который раз клянясь в любви своей.

Не тронь меня. Слезам твоим не верю,
Пусть даже плачешь ты сегодня в первый раз.
Я пережить смогу свою потерю,
А ты меня забудешь через час.

Но будет миг, быть может, через годы,
Когда ты вспомнишь вновь глаза мои,
И в этот миг отступят все невзгоды
Перед лицом потерянной любви.

И фотографий старых пыль вдыхая,
Найдешь мою среди забытых лиц,
С улыбкою тоскливой вспоминая,
Что променял на пробивных девиц.

Плеснув в бокал чуть охлажденной водки
К себе придвинешь старый телефон,
Себе покажешься ты о смешного робким,
Подумаешь, что сам себе смешон.

Поднимешь трубку, номер вспоминая,
Лицо мое держа перед собой,
Представишь, как тебе я отвечаю,
И вдруг услышишь голос. Но не мой.

Наивный голос весело промолвит:
«Алло! Алло! Скажите, вам кого?» -
и этот голос мой тебе напомнит,
и крикнет «мама» громко и легко.

Я подойду, скажу: «У телефона…» -
Услышав голос твой, не вздрогну, не вздохну,
Произнесу: «Я с вами незнакома», -
И равнодушно трубку положу.

И где-то там, сжимая в пальцах трубку,
Ты разобьешь о стену свой бокал.
Ты посчитал любовь когда-то шуткой,
Но что так больно будет – ты не знал.
1998 г.
Желание

Как хочется уйти и не вернуться,
Забыть дорогу к дому навсегда.
В другой стране, в других краях проснуться,
Исчезнуть в направленье «никуда».

Забыть тоску, заботы, отчужденье,
Желанье пить и злиться на себя,
Как хочется столетнего забвенья,
Как хочется исчезнуть в Никуда.

Как хочется бесследно раствориться,
Забывшись в дымке сумрачных надежд,
Как хочется в безумье утопиться,
Остаться без стыда и без одежд.

Как хочется взлететь, расправив крылья,
Забыться, наслаждаясь высотой,
И, скинув путы черного бессилья,
Как хочется однажды – быть с тобой…




Ожидание

Я музыку весны храню в себе,
Приди и растопи мое дыханье,
Я подарю лишь одному тебе
Живущее во мне очарованье.

Мои стихи, мой голос и тепло
Еще не знают рук чужих касанья.
Еще мне не было ни с кем легко,
Я столько лет живу лишь ожиданьем.

В холодный панцирь спрятала себя,
Никто огня не чувствует дыханья,
Столетья дней ждет одного тебя
Живущее во мне очарованье.

И сколько раз, чужих касаясь уст,
Ответный трепет губы не ловили,
И старый дом так одинок и пуст,
 В нем никогда безумно не любили.

Я столько дней мечтаю о тебе,
В своих стихах твой образ отражая,
Я отыскала место на земле,
Где тишина до боли, как живая.

Ты тишину зимы приди и растопи,
Нарушь ее холодное дыханье,
На оголенном краешке земли
Найдет тебя весны очарованье.



* * *

Мы с тобой расстаемся до срока,
Но неважно, мы встретимся вновь,
Пусть Судьба поступила жестоко,
Мы с тобой отвоюем любовь.

Сквозь стихии земли и неба
Мы друг друга найдем все равно,
Нас с тобой до скончания века
Разлучить не сумеет никто.

Пусть сейчас мы с тобою в разлуке,
Важно то, что мы встретимся вновь,
И, Судьбой разведенные, руки
Крепко-накрепко свяжет любовь.





Без тебя

Ты счастлив будешь,
Если я вернусь.
Но что тебе до моего несчастья?

Ты думаешь,
Что если я вернусь,
Закончатся души моей ненастья.

Но нет мой друг,
Сбегая от тебя,
Я уносила прочь себя самой частицу.

Ты думаешь,
Бегу я от себя?
Нет. От тебя бегу навстречу новым лицам.

Ты счастлив будешь,
Если я вернусь.
Но в дом твой не хочу я возвращаться.

Ты слышишь?
Без тебя я научусь
В огромном мире жить и наслаждаться.




* * *

ТЫ – МОЁ ПРОКЛЯТЬЕ.
НОЯ – ЛЮБЛЮ ТЕБЯ.



Верю

Я тебя никому не отдам!
Между нами никто не встанет.
Я поверю твоим словам,
Даже если меня обманешь.

Я поверю глазам твоим,
Полуправдивым признаньям,
Я сумею поверить любым,
Даже выдуманным, обещаньям.

Я тебя никому не отдам.
Ты не будешь моей потерей.
Я тебя никому не отдам.
И – ты слышишь? – тебе я – ВЕРЮ.




* * *

Наслаждайся несчастьем моим,
Только помни – тебя не прощу,
Одиночество, как горький дым,
Я тебе за него отомщу.

Отомщу нелюбовью своей,
Звонким смехом, улыбкой шальной.
Без меня ты живешь – ничей.
Стала я без тебя – живой!

Наслаждайся улыбкой  моей –
Чуть заметным движением губ…



Прощание

Чуть заметным движением губ
Улыбнусь,
Провожая тебя:
Ты всегда на улыбки был скуп,
Пусть
Буду я весела.

Чуть заметным движеньем бровей
Удивлюсь,
Посмотрев тебе вслед:
Ты любил тайны царства теней,
Пуст
Полюблю я рассвет.

Едва слышимым вздохом груди
Захлебнусь,
Расставаясь с тобой:
Ты не знал ничего о любви,
Пусть
Я узнаю покой.



Другая ненависть

«Мне тебя уже не надо…»
М. Цветаева

Ты лишил меня самого главного:
Моей силы и веры в себя.
Ты лишил меня самого главного,
И за то ненавижу тебя.

Ненавижу глаза твои синие,
Твои волосы, губы твои,
Твои сильные руки красивые,
Доводящие до тоски:

До тоски по твоим касаниям,
По горячим твоим губам,
По обманутым ожиданиям,
По бездонным твоим глазам.

Ненавижу свою беспомощность,
Рот ломающую в оскал…
Из последней непобежденности
Я скажу тебе, чтобы знал:

Будет день – ты попросишь милости,
Все отдашь за один лишь взгляд,
И, дойдя до последней низости,
Полувзмаху ресниц будешь рад.

И тогда, тобой побежденная,
Догоревшая до угля,
Из пепла другим возрожденная,
Я ДОТЛА уничтожу тебя.





Золотое кольцо

«Как беспомощно грудь холодела,
 но шаги твои были легки…»
А. Ахматова

Как беспомощно грудь холодела,
Как беспомощно висли слова,
И сказать она что-то хотела,
И сказать ничего не могла.

Как болезненно рвались нити,
Будто с мясом заноза вон.
«Люди добрые! Помогите!
Ведь уходит, уходит он!..»

Как беспомощно руки накрест
К груди прижимала своей.
Но молчала, молчала насмерть,
Несмотря на слез детей.

А глазенки не понимали
Под отчаянный стук сердец.
А губенки не признавали,
Что уходит, уходит отец.

«Мама! Мама! Куда же папа?» -
под ладонями два птенца.
Что ответить малым ребятам,
Провожая его с крыльца?

Как беспомощно грудь холодела,
Леденело на солнце лицо…
Молча вслед ему посмотрела
И сняла золотое кольцо.




Малая малость

Ничего не осталось:
Ни любви, ни добра,
Только серая жалость,
Только злая тоска.

Ничего не осталось:
Ни тебя, ни меня,
И упрямо усталость
Душу сводит с ума.

Ничего не осталось:
Мгла ушла за черту,
Только малую малость
Вслед за тьмой подберу,

Эта малая малость -
Эта злая тоска –
Нам с тобою осталась
Навсегда – НАВСЕГДА…





Самое последнее


Все забираю:

Все-все, что было,

И ухожу,
              унося
                с собой.
   
   Помни одно –

                Я тебя любила,

    Ты навсегда

                Останешься

                Мой.



Месть

И я тебя когда-нибудь прощу,
Перелистая годы, как страницы,
Сказала, расставаясь: «Отомщу», -
Но мстят жестоко только жрицы.

А месть моя – страшней, чем кара,
Сильнее боли для тебя:
Я, расставаясь, не сказала,
Что уношу в себе дитя.

И, сохранив в себе росточек,
Тебе измену не простя,
Я без тебя любила доку,
И за себя, и за тебя.







Перекресток

«Я верила, любила слишком много,
А ухожу, не веря, не любя…»
Уходит от тебя моя дорога,
Сворачиваю вместе с нею я.

На перекресте мы с тобой простимся,
Сверну налево, ты же – по прямой,
В двух миллиметрах мы с тобой промчимся,
Я не пойму, что был ты мне – родной.

Я не пойму, я даже не успею
Тебя позвать, когда ты прочь уйдешь,
А ты себе признаться не посмеешь,
Что моего лишь окрика ты ждешь.

Мы разойдемся. Встреч не ожидая,
Путь каждый изберет себе другой.
Но по ночам мы будем, засыпая,
Другим шептать: «Любимая…родной…»






Голубые цветы

Малыш, малыш,
Я выжгу твое чувство до золы,
И пепел с прахом в миг перемешаю,
Его рассыплю я среди травы,
Цветам зацвесть на нем я пожелаю.

Малыш, малыш,
Угрюмым берегам
Не нужны солнца нежного рассветы,
Ни разу за истекшие века
В них не нашли лучи свои отсветы.

Малыш, малыш,
Ну а на той траве,
Где прахом твои чувства рассыпались,
Однажды ранним утром, по весне,
Цветы надежд твоих, все в голубом, поднялись.




Вёсны

Пурпурных роз густое излученье,
Хрустальных ваз холодная капель,
На стенке в рамке чье-то изреченье,
Тупая боль, теплеющий апрель.

Холодный март, льдом скованные руки,
Бескровны губы, блеклое сукно,
Глухая боль взорвавшейся разлуки
Через раскрытое чужой рукой окно.

Зеленый май, бушующий весельем
И мертвых слов бескрайняя кайма,
Отправленное в мусор извещенье –
Так промелькнула первая весна.

Весна вторая и почти все то же:
Немного смеха, новые друзья…
Но сколько уготовано мне, Боже,
Еще на свете вёсен без тебя???






Что мне в тебе?

Что мне в тебе?
Не знаю.
Сама себя сейчас не понимаю.
Твой голос, тело, руки и тепло…
Нет. Все не то, совсем-совсем не то.

Что мне в тебе?
Твой жар?
Под смуглой кожей нежности пожар,
Вулкан страстей, игра умов,
Невысказанных слов таинственный покров.

Что мне в тебе?
Не знаю.
Другая нация, судьба совсем другая.
Чужих традиций длинная шлея.
И против нас твоя мать и моя.

Что мне в тебе?
Пустынное «ничто».
С тобою вместе мне, не скрою, хорошо.
Расставшись – ты разлуки час клянешь,
К моим ногам бросаешь всю любовь.

Что мне в тебе?
НЕ ЗНАЮ.
Но обо мне ты ни на миг не забываешь.
Своих богов быть добрыми молишь,
И разве что от боли не кричишь.

Что мне в тебе?
Не знаю…
Сама себя в часах и днях теряю…





Колдунья

«…Как ударит церковный колол,                сволокут меня черти волоком,
я за чаркой, с тобою роспитой,
говорила,скажу и господу,
что любила тебя, мальчоночка,
пуще славы и пуще солнышка».
                М. Цветаева

Делить тебя ни с кем не хочется,
Отдать другой – я не могу,
Колдунья злая напророчила,
Что без твоей любви умру.

Мне говорила ведьма лютая:
«В нем все спасение твое,
И душу он твою беспутную
На сердце прикует свое.

Тебя сожжет он адским пламенем,
Распнет небрежностью своей,
На сердце ляжет тяжким каменем,
Проклятьем будет жизни всей».

Но, стиснув зубы, я смеялася
Ее замудренным речам,
А мысли глупые металися
Волною дрожи по плечам.

«Ах, что ты, бабка, ведьма лютая,
ну что такое ты речешь,
ну, как ты душеньку беспутную
цепами к сердцу прикуешь?

Она ж разгульная, как волюшка,
Ее нельзя заполонить,
Такая, видно, моя долюшка,
Без милого дружочка жить».

Но бабка только улыбалася,
Меча с-под бровей зелень глаз,
Что ведьма правой оказалася,
Узнала только лишь сейчас.


Как море сини очи милые,
Медовы нежные уста,
Как ласковы слова красивые,
Как упоительна весна!

Свою свободу, душу, волюшку
К его я бросила ногам,
Моя любовь бескрайним полюшком
К его приникнула стопам.

Ах, бабка, бабка, ведьма лютая,
Как ты права была тогда!
И душу он мою беспутную
Небрежно вычерпал до дна.

Все так же сини очи милые,
Все так же медовы уста,
Но только вот слова красивые
Другая слушает, не я.

К тебе пришла я, ведьма старая.
С душою черной на поклон,
Пусть пропадет змея проклятая,
Пусть мною будет полонен.

Свела разлучницу в могилушку,
Колдунья злая помогла,
Но, несмотря на темну силушку,
Его любовь не сберегла.

Тогда улыбкой своей смелою
Дружочка в гости зазвала,
С поклоном, рученькою белою
Ему я чарку подала,

Потом мои уста бедовые
Вкусили сладости до дна…

… Цветы на холмах вересковые,
а рядом с любым – только я.





Чужие картины

Мое отчаянье с твоим
Еще вчера в ночи смешалось, -
И я одна, и ты один,
Всего мгновение осталось.

Всего мгновение до дна,
А дольше – годы, как стихия,
Разрубят вдвое навсегда,
И лица будут всё чужие.

Чужие лица и земля,
И мысли, порванные в клочья,
Мы станем старше на года,
Не расставаясь даже ночью.

Мы будем жить в чужих домах,
Меняться будем год за годом,
Не позволяя даже в снах
Себе сказать, откуда родом.

Мы посчитали, что нашли
Самих себя в чужих картинах,
Что капелька чужой любви
Все лучше, чем не быть любимым.

Как упоительно мы врем,
Построив замки на песке,
В придуманном раю живем,
Не думая о Судном дне.



Осенний сон

Это было простым увлечением,
Но никак не любовью, увы,
Ты поздравил меня с днем рождения,
Подарил на мгновенье мечты.

Розы алые в сладкой томности
Простояли два дня на столе,
Но молчали из ложной скромности
И сгорали в осеннем огне.

Так закончилось увлечение.
Догорает осенний сезон.
Был подарком ко дню рождения
В алом бархате сладкий сон.




Жалость

Давно устали губы лгать,
Но продолжают свое дело,
Хотела правду рассказать –
Себя заставить не сумела.

Зачем тебе мои слова,
Ты все равно им не поверишь,
Не улыбаются глаза,
На лад на свой ты все изменишь.

Ты посчитаешь, что опять,
В который раз, с тобой играю.
Ты сам не хочешь правду знать,
Тебе я молча уступаю.

И ухожу за горизонт,
Глаза за ложью снова прячу,
Подавлен мной насильно бунт,
Ты вновь приветствуешь удачу.

Она сильна – любовь твоя,
Мне страшно видеть ее силу,
Как в клетке в ней душа моя,
Я  в ней из жалости… Помилуй!

Помилуй! Отпусти меня!
Не закрывай глаза и уши;
Твоя любовь ко мне слепа:
Ведь ты-то сам – ты мне не нужен!

А губы лгут. И в этой лжи
Давно убиты все желанья,
В ней может только жалость жить,
Ища мне, глупой, оправданья.