Притча о неизвестном поэте

Давным-давно, когда рожден ещё я не был,
Когда душа моя гостила в небесах,
У райских врат мне повстречался старец,
С печалью и тоской в глазах.

И он поведал мне историю земную,
Совсем на не земных словах,
Про музу светлую, святую,
Про окрыленных ею птах,
О вдохновленных облаках,
О говорящих ею реках,
И нежно шепчущих ветрах…

И как-то встретился ей парень,
С открытой искренней душой,
Но молчалив был словно камень,
Но восхищен был - красотой.

И муза искренне влюбилась,
В его бездонные глаза,
И тайно юноше открылась,
И нежно за руку взяла.

И дух его воспрял на небо,
Купаясь в солнечных лучах,
И страсть охватывала тело,
И свет горел в его очах.

Они парили в жарком танце,
Их прикасалися уста,
В закат за солнечным румянцем,
Их уносились голоса…

И он был первым из людей,
Кто ангелов услышал пенье,
Кто молвил строки как ручей,
Кто тайное познал уменье.

Но также был один наказ,
До мира донести творенья,
Чтоб каждый, кто во что горазд,
Исполнил божье наставленье.

Отцом всевышнем сотворенный,
Его подобием являясь,
Творцом – творец наземь рожденный,
Его примеру придаваясь,
Творить для всех и всем во благо.

И он творил, слагая строки,
Писал, не покладая рук,
В его словах любви потоки,
Могли бы смыть любой недуг.

Но большего душа желала,
Стремясь достигнуть идеал,
И муза бедная страдала,
Когда он все уничтожал.

Он в клочья рвал свои стихи,
Сжигал прекрасные поэмы,
Как чужды ангелам грехи,
К чужому слуху были немы.

И час за часом день за днем
Он добивался совершенства
И вдохновенье бьет ключом,
И стих исполненный блаженства,
Как мотылек летел в огонь,
Прощаясь с жизнью лишь родившись,
Как всадником забитый конь,
С хозяином на век простившись.

И он боялся слушать песни херувимов,
Чтоб с ними рифмою похожими не быть,
При разговорах Серафимов,
Он начинал себя казнить.

В своих исканьях идеала,
Он музу верную забыл,
Она терзалась и рыдала,
А он себя за слог бранил.

Ему казалось, что напрасны,
Его упорные труды,
Что песни ангелов прекрасны,
Его же очерки пусты.

И он страдал без вдохновенья,
Он к проведению ослеп,
Забыв про божье наставленье,
Нарушил данный им обет –
Творить для всех и всем во благо.

Он позабыл любви порывы,
Как страсти рвутся из груди,
Про скалы, горные массивы,
И грацию морской волны.

Он перестал писать о тайнах,
Деревьях, птицах, облаках,
Он затерялся средь бурьянов,
И вскоре насовсем зачах.

И прах его над миром вьется,
И нет обратного пути,
Он наземь больше не вернется,
И райских врат не перейти.

Он вдруг затих, и, постояв немного,
На райских что-то, поискав вратах,
Сказал: - творить для всех и всем во благо.
Гонимый кем-то, обратился в прах.