Джокер и Планжер в Театральном особняке 16 июня 2004 г

Шесть черных плоскостей полуподвала
забросили пришедших на помост.
И посередке, в яркой черной вспышке,
забормотали глухо о сюжете
и Планжером маша, как бы руками,
произвели его из пустоты,
а может быть, из божества шумеров,
сломав  да извернув его изрядно.
Одетый в черное, он перед ними
держал ответ: за пафос клоунады,
за рабство под эгидой либертэ
(а может, либидо или гештальта),
иль за меню мясницкого столетья.
Он клитор им лизал, и мертвой птицей
на столик падал лист стихов, а Джокер,
весь наготове, под Гипносом общим,
наотмашь тему бил из рукава
отточенным движением маньяка.
С достоинством необоримой силы
он возвращался отдохнуть в палату,
на психиатра весело смотрел:
гипноз - сеанс - ремиссия - свободен.
Еще удар... И все.
"Кончаем репетицию спектакля,
когда-нибудь вы тоже
приходите."
Я с ними поманьячив, просыпаюсь
и пузырьком взлетаю серебристым
из черного паучьего нутра.
Чуть подрожав на ряби наважденья,
смекаю, что на миг
с голубкой мертвой
я там была,
на дне дне-пра-реки.
И прошептать пыталась:
"Да. Я на дне - дне Пра. Реки."
Волна играла, а паук исчез.
Я тоже растворилась
в себе самой.