Боевик смотрел внучёк

Вечер, Звёзды за окном,
Город, забываясь сном,
Фонарями небо красит,
Звуки дня тихонько гасит.

За распахнутым окошком,
Бабка, суетясь немножко,
Ужин на плите готовит,
А за стенкой кто-то стонет.

Внук уже в ночной пижаме,
Смачно млея на диване,
Пялит глазки в телевизор,
Присмотревшись, что я вижу.

Комната, красна девица,
Вся в истоме, будто жрица,
Не одета, не прикрыта,
Вся испариной покрыта.

Рядом дядя, телом он,
Ну почти как  Апполон,
Только есть один нюанс,
Чёрен как вороний глаз.

Как и дама, в неглиже,
Да вспотел везде уже,
Девка, сладострастно стонет,
С негра глаз своих не сводит.

Матерь божья! Что творится?
И к чему же мир стремится? 
Вижу я и эт не сон,
Порно внучек увлечён.

Бабку, божий одуванчик,
Звук за стенкой озадачил,
И кричит забыв о всём,
Что ты смотришь там Артём?

Внук подпрыгнул на диване,
Бог! Не дай узнать всё маме,
И ответил, страшно труся,
Боевик смотрю бабуся.

Бабка, повернув котлетки,
С полу, подобрав салфетки,
Задаёт ещё вопрос,
Стонет кто, как битый пёс?

В панике, внучёк Артём,
Посинел чё дохлый слон,
Мысли, словно кони скачут,
Может, бабка озадачить.

У кого спросить совета,
Ведь бабулька ждёт ответа,
Волюшку собрал в кулак ,
И ответил бабке так.

Боевик с дурным концом,
Был мужик крутым отцом,
Геркулес ни дать ни взять,
Мог любого напугать.

Но судьба его лихая,
Не минула доля злая,
Пулю получил, прям в пах,
Застонал он и зачах.

Бабка съела сказку эту,
Посочувствовав при этом,
Бедолаге, молодцу,
Как погибшему отцу.

Внука чаем напоила,
Спать спокойно уложила,
И присев к кровати с краю,
Спела песню баю-баю.

С той поры её внучёк,
К папе в шкаф попасть не мог,
Ведь бабулька хоть стара,
Эту тему просекла.