Кадр из кино

17 век Италия.
Два юных друга сидят в борделе,
о важных делах говорят, нахмурены лбы.
Весь мир на плечах несут, в самом деле,
несут - не уйдут от своей судьбы.
Ошибки старых для них смешное,
не их ошибки, удел не их,
предназначенье у них иное,
намного выше, чем у других.
А рядом юная танцовщица
тонкая талия, в шнурках корсаж,
смотрит в нахмуренные лица,
мысленно взяв их на абордаж.
Кудри темные разметались
в танца  кружении, нет, не уйдут,
не растворив кошельков, но остались
те равнодушными, в заднем ряду.
За последним столиком деньги считают
для огромной дел важности
их нехватает и всё,
что же делать?» Ты мне отдай их"-
девушка попросила, кусая платок.
Деньги ладонью прикрыл парнишка,
нет нам они сейчас очень нужны,
правда тебе бы хватило, и с лишком,
хочешь, чтоб были мы с чувством вины?
Мир не простит нам такой измены,
девушка юбку чуть приподняла,
нежное миру явив колено,
пятясь-танцуя слегка от стола.
Словно во сне на девчонку глядели,
вдруг отрезвели, на что нам она,
мы тут серьёзные, заняты делом,
что нам девчонки - глупость одна.
Все одинаковы видно мужчины
в возрасте от двух и до ста
все они вылеплены из глины
замешанной в литрах и бочках вина.
Что ж последний остался козырь,
грудь приоткрыла, бросив шнурок на стол,
круглый упругий плод и на белом розов
к центру, алея, бутон расцвёл.
Чудо явилось, юноши пали,
пали в неравном с природой бою,
(если коленкой мужчин не достали,
грудь приоткройте, девчонки, свою),
словно из глупого вырвавшись, плена,
сразу мужчинами став из детей,
путь весь, прозрев от груди до колена,
лучший из всех в мире дел и путей.
Женская грудь, сколько тайн в ней хранится,
нежных и робких, и сладких как мёд,
и ничего в мире с ней не сравнится,
и за собой она в рай уведёт.
Сладкий молочный и цвет в ней и запах,
детский медовый в ней вкус молока,
видишь и чувствуешь ты, как он капал
в губы твои не года, а века.