О Боге пишем, о грехах...

О Боге пишем, о грехах:
В тиши досуга, впопыхах,
Рассевшись, лёжа, на ногах
В своих домах, в чужих домах,
Взрезая гладь, взметая прах,
При солнце, лампе, и впотьмах,
О том слова, о сём слова,
За миг - строфа, за час - глава;

Кто, вспоминая, морщит лоб;
Кто, сочиняя, врёт взахлёб,
Взахлёб - правдоподобней чтоб -
О том, как поумнел холоп,
О том, как исходив сто троп,
Стал честным вор и щедрым жлоб,
И как любовь, взрастив крыла,
Червя к светилам подняла.

О том, как всех простил Христос -
Свиней, овец, козлов и коз;
О том, как шелудивый пёс
Тигриной шкурой вдруг оброс,
И стало много грёз и роз
Для всех, всегда - и всё всерьёз!
И был вмещён вселенский срок
В полсотни слов - десяток строк.

Минутой - час, неделей - год,
Рассвет - закат, восход - заход,
Толпа орёт, поёт, блюёт,
Строчит и жрёт, строчит и пьёт;
Болит рука, хребет, живот,
Слова, слова - невпроворот! -
Для слива бреда, съёма сук -
И точку, точку недосуг

Поставить - пишется само:
Поэма, стих, роман, письмо, -
Вином, сиропом, эскимо
(Но всё - дерьмо, опять - дерьмо!)
И новый день - как в лоб клеймо,
И в страхе зеркала трюмо,
Душ, мыслей, чувств явив раскол
В трёх ипостасях трёх стекол.

И новый день - пинком под зад,
В лицо - плевком обид, утрат,
И в новый путь! - сквозь грязь и смрад,
Без передышек, без наград,
Искать, под благовест и мат,
Святой Грааль, Эдема сад,
При свете солнц - полётом сов
Меж груд исчёрканных листов,

Где гладкий вздор, шершавый слог,
Где всяк - мудрец, пророк, царёк,
(Но кто не лапоть - тот сапог:
В мозгах опилки, в лёгких - смог),
И словоблудия итог -
Бесцветных дней мартиролог -
Встаёт в чахоточной красе.
Ложь - лёд, жар - правда. Пьём гляссе!

И в горле - боль, изжога, ком, -
Долей воды! Разбавь вином!
Минерва спит. Тяжёлый том
Под головой. И строчек лом
Мы, ослеплённые, несём
Сложить пред ветхим алтарём,
Пред дверью истовой мечты,
Открытой в ужас пустоты.