Вокруг света за 180 строк или самое полезное занятие в мире

Об оружии судят по его кучности,
О фрукте – по его сочности.
Была одна троянка горазда чушь нести,
А потом всё сбылось
в точности.

Играем в игрушки,
Пьём воду из кружки,
А из душонок вылетают и’скрушки,
искру’шки,
быстренько
И разлетаются, куда угодно, в пространство.
Вот такая дисперсия
Завидное постоянство
в выдвижении версий
того, зачем мы тут все собрались,
И кто самый большой дурак,
Как-то внезапно наталкивает на мысль,
Что…что-то тут не так!
что-то совсем тут не так!
Если ты рубишь сплеча,
Бьёшь сгоряча,
То подумай: как так?
Всё-таки это баг
 или фича?

Всё равно: так и так
Ударят, а потом пропоют:
«Слышишь, веют над страною вихри яростных атак!»
А на стене прочитают:
«Big Brother is watching you»

Препод ставит зачёт автоматом – святой,
Если веришь во Христа – автоматом святой,
Если стреляешь в других автоматом – святой,
Если просто ругаешься матом – святой.
Я святой,
Ты святой,
Он святой,
Она святая,
Оно святое,
Не святых не найдёшь – и не стоит стараться.
Нас, святых, слишком много.
Оттого мы ничего и не стоим.

Это называется - девальвация.

От вселенского калача отлетают крошки.
А на них со всех сторон мушки
Какие уж тут искрушки.
Музы молчат, когда говорят пушки.
Штыки разобьются от удара в тела,
Пули расплющатся от попадания в головы:
Этот мир рождался заново: в чём мать родила -
Догмы,
истины голые.
Так а если тебе этого всего мало,
Продолжай протирать сапоги до дыр.
Только, боюсь, дойдёшь ты не до Валгаллы.
Полуостров Ямал
Или Таймыр.

Посей, что хочешь.
Пожни, что было посеяно.
Был случай, реальный случай.
Шёл мальчик с мамой,
канючил:
«Мам, а когда я вырасту, у меня будут усы, как у Саддама Хусейна?»
А мама ему, наверное:
«Хорошо кушай,
делай зарядку,
маму слушай,
И всё будет в порядке!
Мы тебе даже купим велик –
точь в точь как у Джорджа Буша!»

Хорошо быть пальмою в кадке.
Пророс корнями глубоко и крепко,
Раскинул ветви, да так – не измеришь.
Не вытащат даже бабка с дедкой.
Сидишь, понимаешь,
а от скуки во что-нибудь веришь.
Например, во Вселенскую Репку:

СКАЗКА О ВСЕЛЕНСКОЙ РЕПКЕ:

Во саду ли в огороде, жила-росла Вселенская Репка. И нахрен ея тянуть никому не надо было – а только всё равно тянули: и бабка, и дедка, и жучка, и внучка, и немецкие философы Ф. Ницше и А. Шопенгауэр, и все прочие присутствующие. Только как они не тужились, с какого конца не брались, а не вышло у них нихрена. Надорвались только, потом, бедолаги, неделю на полатях лёжкой лежали. Вот так.

Взгромоздились по одному на полати,
Делать вид, что занимаемся делом.
Всех жалеть ведь – жалелки не хватит.
Всех спасти не смогли б и Чип с Дейлом.

Если есть где-то люди, то они где-то там,
Если есть где-то боги, то стоят в сторонке.
А нам – вот живи тут.
Стыд и срам.
И чего уж тут удивляться, что так часто рвутся барабанные перепонки.
Да а если подумать – пошто они нам нужны?
Только зря закрывают дыру в ухе,
Не давая пролететь из уха в ухо чудесным историям в духе
боярыни Морозовой,
Таракановой княжны,

Ну или другим каким в том же духе.

Ну а коли тебе что-нибудь наболело,
Так лей на других, пока им не наболел.
Поезия для этого – самое милое дело.
Замечательно отвлекает от всех прочих дел.

ПЕРВАЯ ЗАПОВЕДЬ ПОЕТА:
Широта мысли, размах!
За 80 строк – вокруг света.
На 80-й послать всех нах.

А стихи надо писать по принципу,
опробованному в случае со слоёным пирогом
или начинкой конфеты:
Смысл окружить слоями догм,
 смутными намёками,
туманнейшими приметами,
А чтобы не возникало ощущения: дескать, сластим пилюлю,
утаиваем правду или чего подобное,
да и вообще чтоб поинтересней,
В самую середину положить
дулю.
Улыбнуться глазами добрыми-добрыми,
И затянуть какую-нибудь невыносимо народную песню:
«Во ку во кузнице!
Во ку во кузнице!
Во кузнице молодые кузнецы!
Во кузнице молодые кузнецы!!!»

Спели – и остались, безразличные ко всему, как гусеницы.
И,
совершенно очевидно,
годящиеся миру в отцы.

Хорошо быть поетом, в кудрях и при лире,
Написал что-нибудь да на полатях бы млел,
Поезия – самое полезное занятие в мире!
Никого не спас,
зато всех пожалел.

Можешь верить Библиям, Коранам,
Колдунам,
прорицателям,
магам,
Можешь не верить – но не забудь входить в раж
Проползая пластунским зигзагом
В мясорубку,
готовить из себя фарш…

Равняйсь!
Смирррррна!
Шагом…

МАРШ:

«Взвейтесь кострами, синие ночи
длинных ножей
и варфоломеевы,
Мы холоднокровны.
Сердца наши сточены.
Мы дети рептилиевы,
дети змеевы.
На главный вопрос мы найдём ответ:
Мы, хунвейбины, дети рабочих,
Хуже других чем-нибудь или нет?

Взвейтесь кострами, синие ночи!
Небо окрасим в какой-нибудь цвет!!!

Мы длинной вереницей пойдём за синей птицей,
Мы длинной вереницей пойдём за синей птицей,
Мы длинной вереницей пойдём за синей птицей,
Мы длинною цепочкой пойдём за птицей в точках,
Растянутой колонной пойдём мы за зелёной,
За нами – дым коромыслом.
Цвет не имеет смысла.
Проходить сквозь пространство своим смехом грубым,
Проходить и срывать в каждой игре куш,
Получая с копейки минимум рубль,
Нам играют победный туш
Сожжённых деревень печные трубы!»

Отборные части вселенского рейхсвера
Гремят сапогами – трясётся дорога.
Хошь – достанут тебе голову Робеспьера.
Хошь – ухо Ван Гога.
Главное – их попроси.
Уж они-то тебе помогут.
Искры из-под сапог – ать!

Между прочим, заведено на Руси
На полатях лежать,
Пить и жрать,
Тупо ржать,

Что посеял,
жать.