ИнцестамаМ Случайные люди

Whatever makes you happy,
whatever you want
You're so f*cking special,
I wish I was special...

…на балконе (до)

- Ребенок, ты такой умный, добрый, ласковый. Какой же ты все-таки хороший. Налей мне, пожалуйста, еще шампанского.
Он поднимается, идет в комнату и возвращается с открытой бутылкой еще живого игристого напитка. Наполняет ее бокал, садится на пол и закуривает Marlboro, которые он купил два часа назад специально для нее. Курит он редко, но когда бывает пьян – всегда. А пьян он на протяжении уже двадцати трех дней, тех разноцветных дней, когда было место и серьезным разговорам, и глупым поступкам, и больному восприятию окружающего мира, и надрывному, пронизывающему исполнению Creep, и детальному изучению себя, и убийственному возвращению домой, на родину…
 
Темнело. На улице было не настолько холодно, чтобы уходить с балкона, поэтому они продолжали свой вечер на открытом воздухе, общаясь на философские темы и периодически целуясь в пьяный засос. Делать было это особенно приятно, так как никто из них друг друга раньше не знал, а познакомились они только сегодня. Поцелуй в такие моменты становился больше, чем просто прикосновение холодных губ - это скорее было химическое и душевное проникновение в человека, вливание в его импульсы, ритм, температуру, попытка прорваться в его тело. На эти мгновения забываются болезни, финансовые кризисы, проблемы на работе  и только одно сейчас гложет – желание покинуть свою оболочку и улететь в непознанные глубины чужой души…
- Полегче, малыш.
- Зачем? – спросил он, продолжая с легкостью покусывать ее шею.
- Ты страстный, но будь внимательнее…
- Я не хочу быть внимательнее. О чем ты?
- Я тебя старше на шесть лет.
- Тебя это смущает?
- Нет.
- Тогда расслабься и получай удовольствие...
Она обняла его. Упав на прохладный пол, они погрузились в неконтролируемые эмоции… Никто не хотел мешать друг другу…И только звезды были над ними…

… на балконе (после)

Они смотрели на звезды и курили. В ее звездах он видел что-то новое и приятное, то, что он уже давно хотел увидеть – легкость и непринужденность, раскованность и женскую смелость. Именно это и было тем раздражающим фактором его настроения, когда он ощущал приближение неизведанного, но боялся самому себе признаться – ему нравилось быть жертвой в этой игре. Когда-то в своих мечтах он приходил к такому повороту событий, когда не он сам старается сделать мир, а мир старается сделать его, причем сделать не таким, каким бы сделал себя он сам. Так и случился парадокс, который перевернул его сознание следующим утром и подарил уверенность в нелегкой жизни молодого художника. Со следующего утра он начал спешить жить. Каждое утро стало  для него последним вдохом, каждый вечер стал последним глотком.
Ей же его звезды казались наивными, чистыми, детскими и страстными. Легкое возбуждение настигало ее с пониманием того, что этого ребенка она сегодня соблазнила, это хрупкое с виду создание завладело ею и поглотило со светом луны. От этого становилось страшно и приятно. Страшно – потому что с ней никогда такого не было, приятно – потому что было в ее жизни впервые. Она прекрасно понимала свое превосходство и поэтому брала инициативу на себя. Она вжилась в роль матери быстро и теперь, сидя напротив него, гладила его щеки, целовала и утешала. Материнское чувство и сексуальное влечение в этот вечер перемешалось в ней - коктейль был не то, чтобы бодрящим – он был успокаивающим. Наконец, она в своей нелегкой жизни осталась наедине с ребенком, теперь она может воплотить свои давние мечты – обнять родное дитя, приласкать, поцеловать и поплакать вместе с ним.
- Не плачь, маленький. У тебя будет девушка, ты с ней будешь гулять, дарить ей цветы, себя, будешь рисовать ее. Ты будешь счастлив.
- У меня с этим нет проблем, мама.
- Хороший мой, маленький и нежный. 
- Спасибо.

…в коридоре

Он стоит, прислонившись к стене. Она пытается застегнуть замок в своей белоснежной кофточке – не получается – слишком пьяна.
- Застегни мне.
- Не хочу.
- Застегни, ребенок.
- Не хочу, мама.

…перед дверью
 
Она смотрит на него. Он смотрит ей в глаза. Несколько минут они неподвижны.
Дверь открыта. Но она не хочет уходить. Ведь это сложно – бежать от удовольствия. Но еще сложнее терпеть страх.
- Подойди поцелуй меня, и я пойду, – тихо и ласково сказала она.
- Не хочу, - также тихо ответил он.

На следующий день она смогла написать только SMS: “Извини за мое невменяемое состояние. Я ничего не помню.”