Скетч

Безногая тоска ковырялась сама в себе; она не знала что значит «бежать», протирала собой одну и ту же точку пустоты, с огорчением поглядывала вокруг, вонзала слоящиеся ногти чуть выше локтя, сжевывала губы, хотела лопнуть изнутри как-нибудь сама по себе, раскачивалась до тошноты...

Безголосое возбуждение вертелось винтом вокруг той же точки, кричало что-то шепотом – всё равно не слышно – между языком и нёбом, порывисто вздрагивало, выделывало грустные па, страшно сердилось само на себя...

Обмякшая ненависть, без зубов, костей и ногтей, валялась беспомощно и тяжело, зудела всем тряпичным телом, набухала сизым гноем, не-на-видела тоску и возбуждение, желала смерти себе и несчастья остальным... 

Безрукое отчаяние иногда проносилось мимо, сбивало с ног возбуждение, распинывало по сторонам тоску и ненависть, расстраивая первую и приводя в ярость последнюю, недовольно и слёзно помотав головой, взъерошивалось, подпинывало всё на свои места, встряхивало заколтуневшей шевелюрой и уносилось прочь...

И всё в отсутствие рассудка, уставшего и проклявшего всё на свете.