Второе рождение

Хозяева дикого пляжа – мальчишки,
Весь день добывали морскую еду.
Рапанов и крабов варили в костришке,
К домашним в тоску не идут.

А те, что постарше – “головорезы”,
С гарпуном искали по блеску кефаль,
А сети рыбацкие, как волнорезы,
Смертельной охоты вуаль.

Валялся обсохший гарпун, без удачи,
А голод, не тётка, глумится, и вот,
Одеты и ласты и маска . В придачу,
Кукан обвивает живот.

В опасные сети, такие родные,
В прохладе плывёт хулиган – сорванец,
С простою задачей – чтоб рыбы натырить.
Судьбы приближался конец.

Давление глушит десяткою метров,
Азарт и застрявший лобан – великан.
В сетях тишина, море в штиле, без ветра,
Запутался в сети пацан.

Но море не приняло грешную душу,
Внушая: “Повисни! Замри! Не реви!
Тихонько распутывай ласты,
И лучше, поглубже нырни и плыви.”

Задержанный воздух, глотая с водою,
Из бездны выносится жалкая жизнь,
Но маска чужая, она под тобою,
Чуть - чуть отдохни и вернись.

С куканом пустым, но отпущенный морем,
Под солнцем и ветром дрожал паренёк.
Но маску вернул, посмеявшись над горем,
В сетях, получив свой урок.

С годами, осмыслив второе рожденье,
Спокойнее стал хулиган – сорванец.
Оставив в сетях бездуховности жженье,
Одев Покаянья венец.