Нет ничего прочнее пуповины...

Нет ничего прочнее пуповины,
Ни разорвать её, ни удлиннить
Не смогут ни столетия стремнина,
Ни Парками обкромсанная нить.

И я на маминых руках навеки -
Как в мраморе. Пестра гадюка дней,
Но нас одним куском ваяли греки,
И я всё плачу на руках у ней.

У ней глаза языческого Пана,
Светящие мне в каждой темноте, -
Моя родная, старенькая мама,
Крепчайшая из клятв и крепостей,

Что на себе тащить пытаться будет
Весь груз моих ошибок и забот,
Вовеки не предаст и не осудит,
Но если я умру - она умрёт.

А если первой ей - то не иначе,
Что вся водопроводною водой
Ей влага Леты, ибо под Москвой,
Необнятый, её ребёнок плачет...

И долго ей не вытерпеть в могиле.
Ни шагу чтобы порознь, ни дня,
Зачнётся дочерью моей. Не знаю силы,
Чтобы её сдержала от меня.

Её на руки, заново живую,
Возьму, благоговея, не дыша...
Мы в этом мире врозь не существуем,
Мы тело целое и сплошняком душа.

О, если б так Господь меня любил...
Я никогда, от боли иль от срама,
Иль выбиваясь из последних сил,
Не крикну: "Господи!", а крикну: "мама!"