Старшая сестра

   Ей всегда доставалось всё самое лучшее: самое большое и сладкое яблоко, самые красивые игрушки, самые модные вещички. Настя была на 8 лет младше Тамары. У них были разные отцы - когда отец Томы ушел от них, ей было семь, - но мать быстро нашла семье нового папу. С отчимом у Томы были хорошие отношения, прекрасно к ней относился, любил, насколько может любить мужчина чужого ребенка. Только вот папой она его никогда не называла - «дядя Саша» и на «Вы». Теперь семья снова была полноценной и вскоре у Тамары появилась младшая сестра. Маленькое, кричащее создание по имени Настасья. С самого начала Тома невзлюбила мелкую (так она называла сестру), потому что той уделяли больше внимания, больше её любили и постоянно баловали. Настя же, наоборот, постоянно тянулась к старшей сестре, а Томе, по настоянию матери, приходилось всюду брать с собой мелкую. Ни свидания нормального, ни с подружками пооткровенничать, что за жизнь?! Еще в детстве Тамара решила, что по окончанию школы поедет поступать в столицу. Что бы избавится от постоянного присутствия сестры рядом, что бы стать независимой и жить подальше от дома, где всё внимание уделяли не ей.
   Прошло несколько лет, Тамара сдала выпускные экзамены и сообщила матери о решении поступать в университет Москвы. Отговаривать её никто не стал, бесполезно, и сразу же после выпускного бала Тома переехала в столицу. Она без проблем поступила в институт – без помощи отчима с его связями, без денег, ведь языки всегда давались ей легко, да и конкурс не высокий был. Жить пришлось в общежитии, что бы не так зависеть от родителей, беря у них деньги на квартиру. Скоро она даже подработку себе нашла: давала приватные уроки английского языка ученикам младших классов, иногда занималась переводами. Дома Тома бывала совсем редко: на Новый год и на День рождения матери. Её просто не тянуло туда, хотя чем старше она становилась, тем меньше конфликтов у неё возникало при общении с Настей, она всё меньше чувствовала презрение к сестренке. А Настасья будто бы и не замечала, что отношение сестры к ней изменилось. Засыпая, Тома думала: «А что она мне плохого сделала? За что я её так не любила? Ведь это не Настина вина, что у неё есть то детство, которого не было у меня. Да и любили меня, может быть, совсем чуточку меньше чем её, Настёна ведь маленькая». Бывало, Тома позвонит домой - по субботам она обычно звонила сообщить, что с ней всё в порядке, - а мамы нет дома, и она пол часа выслушивала монолог о парне с параллельного класса, который очень нравился Настасье.
    Сестренка с завидной регулярностью писала Томе письма о том, как дела дома, что нового в её родном городе. Тамара стала замечать, что думает о младшей сестре, когда та долго не отвечает на письмо. Первое время она исправляла ошибки в письмах сестренки красной ручкой, ругалась, что Настя не учит правила правописания. Потом ошибок становилось меньше;  по фотографиям Тома видела, как из Настюши растёт настоящая красавица. Всего 15, а уже такая фигурка, точёный носик и огромные зелёные глаза. Теперь Тамара всегда носила маленькую фотографию сестренки в кошельке, а Настёна всё чаще обращалась к старшей за советом в любовных делах, по телефону спрашивала какую кофточку одеть к джинсовой юбке на дискотеку. Всё чаще у Томы возникало желание поехать домой.
   Совсем недавно ей пришло письмо от сестренки: «Тома, он меня бросил, мне так плохо!...». Вот он повод бросить всё и съездить домой! Тамара прочла письмо, вышла из общежития, сжимая в руке листик в клеточку, и направилась к метро. «Быстрее бы на вокзал, я еще успеваю на вечерний поезд. Держись, сестренка, я уже еду!».
                26 апреля 2004 г.