Никто не сможет побеспокоить её вечером, вечером дня, когда она

Никто не сможет побеспокоить её вечером, вечером дня, когда она уничтожит мир…
Боль в конце пути – осколок лезвия…
И ты забудешь последний взгляд, но через сотни лет узнаешь голос…
Полетим по розе ветров…
Непонятное ощущение какой-то тревоги…нестабильность ткани времени …
Перебор звонких струн, минорный аккорд боли, свастика веры…
Тусклый свет луны сквозь переплетённые ветки мокрых деревьев…
Холодные склизкие камни надгробий, покосившиеся чугунные кресты...
Гротески каменных статуй…
Чужие имена, годы жизни и годы смерти…
Тихий скрип заржавленных петель калитки нарушает бесконечную тишину этого места, едва различимые шорохи шагов, а может быть, это просто ветер гоняет опавшие листья…
Засохшие, неживые цветы…
Всё, что ты любила когда-то, ветром унесёт…
Прах сотен тысяч мыслей, образов, сознаний, желаний…
Их никому не услышать…
Прах к праху, пыль к пыли…
Вселенская скорбь в твоих глазах…
Обречённость…
Но и  это пройдёт…
Долгая дорога домой наконец закончится…
Ты найдёшь успокоение…
Смерть не конец, лишь этап в бесконечной веренице образов…
Чёрный шёлк перчатки ложится на гладкую влажную поверхность камня, он холоден, но не враждебен, просто безразличен…
Когда-то он был часть чего-то целого, незаконченного, а потом резец мастера обрёк его на вечность в роли памятника чему-то давно забытому, кому-то ушедшему, рано умершему или прожившему долгую по людским меркам жизнь…
Кто мы в этих мириадах жизней?
Куда катится наш мир?
Зачем всё это?
В большом знание большая скорбь, грусть, тоска, печаль…
Что ждёт нас в следующий миг существования, может быть он последний, может за ним чёрная бездна поглощающая всё и вся, а жизнь – обман с чарующей тоскою?