Омикрон

               

Я расскажу тебе обо всем том, что мертво в этом мире – о том, что разрушилось и исчезло только лишь для того, чтобы вернуться сюда вновь или – возникнуть через несколько тысячелетий в каком-нибудь другом конце Вселенной. Я расскажу тебе о том, что когда-то здесь было и чего здесь больше нет… Я расскажу тебе, хотя об этом никому и не следует говорить, потому что рано или поздно всему приходит время просто – перестать быть и умереть – сгнить, превратившись в пепел, и рассыпаться вслед за: светлыми богами земли, когда-то обитавшими на вершине одной из высочайших полярных гор, северным сиянием, Тадж-Махалом и южным замком Реш-Нейдар, богом Иеговой и демоном, что поднимается в небо над пустыней каждое утро, и каждый вечер – скатывается за горизонт, распадаясь на части и превращаясь в чуть видимый платиновый узор теней в основании поросших травой курганов, вслед за предутренними снами, которые выползают перед самым рассветом из своих темных и холодных нор, вслед за семенами сорных трав, каждую осень поднимающимися с пустыря за разрушенными первой волной ядерного удара домами, вслед за глубоководными рыбами, которых слишком быстро подняли на поверхность и они – превратились в розовое холодное месиво, раздавленные солнечным светом, дыханием моряков и собственными непропорционально огромными из-за вечной темноты глубин фосфорицирующими глазами, вслед за детьми, задохнувшимися в утробах собственных матерей, вслед за испепеленными деревьями, высохшей травой и покрывшимися запекшейся кровью цветами, вслед за звездами, свет которых спроецировался из глубин галактики в видимую с этой жалкой планеты иллюзию созвездий Льва, Возницы и Козерога, вслед за паломниками к Мекке, погибшими от жара, льющегося из пылающего яростью ока Аллаха на пыльной испанской дороге, вслед за моим обсидиановым сердцем, которое перестало биться сто сорок четыре минуты тому назад, вслед за надеждами твоего вида на будущее, вслед за трилобитами и брахиоподами, однажды погрузившимися в нежно подкравшийся к ним с полуденного неба шипящий и искрящийся космический ад, вслед за кометами, растаявшими на ближних орбитах Меркурия на прошлой неделе, след за тысячью любовных песен кюри Альбрехта фон Зейна, которые исчезли, забыты и сгорели в пламени костров святой инквизиции в тысяча пятьсот двадцать девятом году, вслед за ужасом первого ангела, узнавшего, что темнота – всего лишь «отсутствие света» в его левом зрачке, медленно переходящее в его правый – в абсолютную и неизлечимую пустоту, вслед за теми, кто стоит сейчас на крышах девятиэтажных домов и готов вот-вот броситься вниз, вслед за горящими ибисами над храмом Великой Баст, больше похожим на живые пылающие иероглифы, чем на смертельно перепуганных птиц, вслед за теми, кто умирает от рака легких в эти секунды, вслед за заходящей Венерой и воскресающей Луной, отражающимися в темных водах карибской лагуны, вслед за тем, что сыпется из моего рта прахом при каждом новом слове, вслед за золотом и серебром, вслед за цепочкой следов на горячем песке пустыни Гоби и кричащими, обезумевшими от ужаса душами на  плывущем через Стикс разрушающемся пароме… Следуя за всем этим, ты сможешь понять, что, на самом деле, не следует ни о чем жалеть – всякое существо, способное думать, рано или поздно поймет, что все, происходящее вокруг – не так уж и важно – на все это, в сущности, не так уж и необходимо смотреть. И любое родившееся в этом мире существо рано или поздно захочет только лишь одного – поняв, что жизнь и смерть, на самом деле, одно и то же, оно захочет как можно скорее забыть обо всем этом и – как можно быстрее и незаметнее – умереть.