Прогулки

Мы с господином Мантикорой гуляли по пылающему Лондону,
Просто бродили вдвоем под дождем из умирающих на лету птиц.
Солнце, готовое вот-вот стать чем-то сверхновым, отражалось в наших глазах,
И мы слышали вопли напуганных этим странным явлением
Мужчин, женщин, стариков и молодых девиц.

Только дети молчали и в небо смотрели,
Они удивлялись, а, может, не знали,
Что скоро случится – не падали ниц.

Итак, мы с господином Мантикорой бродили по Лондону –
Он спрашивал меня, почему все здесь так взволнованы,
И я, как мог, объяснял,
Что их мир заканчивается, и что только лишь из-за этого все они так расстраиваются
И рыдают, сидя на тротуарах.

Потом какой-то безумный проповедник увязался за нами,
Он кричал и указывал пальцем на господина Мантикору,
Говорил что-то о Боге, о Дьяволе и о чугунной ограде…

А может – и о дощатом заборе вокруг Эдемского Сада.
Наверное, именно это и не понравилось господину Мантикоре,
Да и много ли ему, в сущности, надо для того,
Чтобы убить безумного проповедника, пронзив его взглядом?..
Или сияющими шипами на конце своего хвоста?

Но, как бы то ни было, старый священник вскоре затих,
Переполненный черным мерцающим ядом,
И на улице наконец-то снова воцарилась тишина.

А потом – и темнота.
Она опустилась на Лондон, на Рим и на Вену –
Она опустилась на всю эту проклятую Землю, и стены
Рассыпались. Стали стеклом.
Навсегда.

Потому, что Солнце наконец-то взорвалось,
И все это наконец-то прекратилось, и вся эта планета превратилась
В маленький, покрытый пеплом комочек среди вечной черноты и сухого льда.

Итак, мы с господином Мантикорой
Шли по тому месту в погибшем мире,
Которое когда-то было Лондоном.
Ничего вокруг не напоминало нам о людях –
Нас окружала только расплавившаяся и тут же затвердевшая почва,

Только камни, осколки, туман и труха.
Господин Мантикора понимающе кивнул,
Облизав свои темно-красные губы сиреневым языком,

И я улыбнулся, зная, что он ожидал все же чего-то большего –
Ведь не каждый день на наших глазах умирает очередная звезда.
А потом господин Мантикора, сделав вид, что разгребает когтистой лапой горстку пепла
У основания того, что когда-то было стеной,
Спросил у меня, кто же я все-таки такой…