Маринка! Думы о тебе

Маринка! Думы о тебе
во мне роятся непрестанно.
И это дико, это странно.
Маринка, помнишь ли обо мне?

Мари, когда порою спишь,
лежишь, идешь, пьешь, ходишь, ешь
или с другими говоришь,
Маринка, для тебя я где?

Я помню все. А ты, Мари?
Неужто ты, Мари, забыла,
как ты со мною до зари
о жизни тихо говорила?

Я позабыть ничто не смог:
я помню каждое дыханье,
и по утрам над Курским смог,
метро вагонов колыханье...

Вагонов этих пустота
во мне раздумья пробуждала.
В жизнь воплощенная мечта
из сердца жало вынимала...

Все это было. Что ж сказать?
И не отнять, и не прибавить.
И вот, забыть тебя опять
я не могу себя заставить.

А помнишь случай тот, когда
в троллейбусе меня узнала?
Вся обомлела, запылала
и в мыслях молвила: “О, да!”

И как небесный херувим
я пред тобой тогда явился.
Над головою нимб светился.
Я был сам Бог, Отец и Сын.

Что было после? Память мне
с того момента изменяет,
душа на крыльях улетает,
а тело жарится в огне.

Прошли те жгучие года.
Мы повзрослели, огрубели...
Сказать хотела ты мне “да”,
но соловьи уже пропели...

Что соловьи, когда душа
полет свой тихо прекращает.
Мы жизнь проходим не спеша,
и нас никто не упрекает.

Как жить с потрепанной душой
нам подсказать никто не может.
И потому обида гложет,
и не находится покой.

Мари, из этого стиха
ты много вынести сумела.
Иди ж подальше от греха,
иди, иди,
берись за дело!