Деофаgия

Я покрылся серой пылью,
Я – истаял в черном небе –
Легким пеплом в белом снеге,
Божью шерсть впустил под веки,

Под одежды и под ногти –
Где земля и кровь смешались,
Где осколки на раскопках
Слишком многое сказали.

Я раскрыл свои запястья,
Я – дорожки вен расчистил,
Я уснул во тьме, средь листьев,
Там, где небо стало чистым

От комет и метеоров,
От обрывков тонких крыльев.
Я – проснулся на стерильном,
На сверкающем так сильно…

На столе под светом белым,
У конца миров и знаков –
Лака золотого запах
И круги пыльцы и мела.

Это все – на самом деле,
И не стоит больше плакать –
Красным омывая лапы,
Покрывая спину крапом

Черных и молочных пятен,
Черепов, следов и точек,
Змей, костей, кровавых клочьев,
Растворился, поднимаясь: вечность слишком непонятна,

Вечность – слишком быстротечна,
Чуть заметна, вероятно,
В шелковых огнях портьеры
И в пугающем оскале

Странных тварей в черном зале,
Скользких гадов в белой клетке,
Шкур богов на тонкой ветке
Догорающего граба.