The Sacred Heart

В самом сердце забытой Священной Земли
Бродят тени и духи,
И звери, и птицы – лишь совы,
Лишь ястребы в черных одеждах…
Гекконы и змеи. И небо –
Лишь серая шкура, спадает с деревьев,
Здесь песни неведомых древних
Опять в мои уши пришли.
Разбрелись обжигающей стужей
По венам. Под кожей корнями ползут,
Извиваются, ткань раздирая,
И, лапы ломая, мне свежие вести несут.
Вместе с шелестом листьев и с шепотом трав,
Вместе с запахом лета,
В ветвях, средь холмов, на болотах,
В забытых живыми пустых городах,
В древних мрачных запретных лесах –
На земле, среди пней и стеблей ядовитых –
Лишь кости, алмазы и лилии,
Только рубины искрящихся роз,
Только синие молнии ирисов
В ужасе смотрят в глаза.
Все вернулось к началу –
Никто никого не прощал,
Не топил, не сжигал, в соль никто
Обезумевших в страхе среди
Желто-красных дождей не вгонял,
Не творил, не крестил, не распял…
Может быть, не осталось уж сил,
Или просто уже не хотел –
Не успел, не увидел, не знал.
Темнота, опустевший причал;
Ветер волны воздвиг, ветер лодки качал,
Ветер руки свои в темноте поднимал –
Он урчал, разъяренно стонал и рычал…
Кто-то с морем во тьме говорил.
Над кострами чертил, еле слышно твердил,
Кто-то в черных одеждах на черных камнях,
Кто-то в темных руках что-то теплое, красное, влажное,
Все еще мелко дрожащее, все еще с телом своим говорящее,
В ритме безумном все реже стучащее
Крепко, так крепко сжимал…
Среди мрака кого-то над мрачной волной призывал.
Это все видел ветер, и ветер упал,
Ветер в ужасе взвыл, разметал, растерзал…
В серебристые горы от страшных молитв улетал,
Забивался под камни,
Ломился в медвежьи берлоги,
В совиные дупла, в змеиные норы…
За осенью вслед – в темно-алые шторы
Опавшей листвы,
В золотые котлы отмирающих вялых соцветий,
В восход и закат, в белый снег.
Оставался, почувствовав запах гниения,
В поиске снов забредал в старый склеп –
Постаревший туман через тысячи лет;
Лишь туман, это просто белесая дымка, лишь след
Той земли, что теперь больше нет –
Ее странное что-то разъело,
В волнах черно-синих пришло,
Задушило, скрутило, связало,
Гниющей травою морскою заполнило мир,
И теперь здесь живут только дьяволы темных подводных пустынь,
Только демоны бледных незримых глубин.
Только дети воды, лишь потомки земли…
Это редкие всполохи в сердце безлунных равнин.
На когда-то священной земле –
Только груды осколков. Остались лишь храмы в холодной золе,
Только камни, столбы, лишь сухие иголки.
Теперь – просто сердце Священной Земли
В бесконечных блестящих от мрака руках
Истекает и стонет, и воет, все воет…
Все просит простить, позабыть, отпустить
Или просто убить, чтоб не мучить,
Не пить, не ходить…
Просто мертвыми быть,
Просто тихо лежать и смотреть,
Как Луна проплывает, как Солнце уходит,
Как Звезды меняют орбиты… И знать –
Твои кости размолоты, в пыль превратились,
Истлели, развеяны – кости о ветер разбиты, и больше – ни что…
Может быть, только тени расскажут мне вновь
О событиях странных под сердцем Священной Земли.