Сказка

Давным - давно все это было.
В одном из дальних хуторов
Жил - был мужик, имел кобылу,
Скотины несколько голов.

Хозяйки в доме не имел,
И все, что жизнь в него вселяла-
Землицы крохотный удел,
Сынишка рос и этого  хватало.

А  как случилось так, что он
Остался без своей любимой,
Никто не знал, был слышен стон,
Когда он спал, в душе ранимой

Еще осталась свежей боль,
И потому, порой вздыхая,
Ругался с собственной судьбой,
Кричал и бредил: “Дорогая,

Нет я не верю, я люблю,
А ты ушла, как упрекнула,
Я так берег твою зарю,
Которая навек уснула.”

Порой обычное всегда
Казалось делом безутешным.
Ну что ж, приснилась, вот беда,
Предстала обликом воскресшим.

А рядом спал без задних ног
Уткнувшись по уши в подушку,
Спокойно спал его сынок,
И сжав, как меч, кровати душку.


 Ночь разделила на двоих:
Кому великое стремленье
Представить жизнь во сне, как миг, как крик,
Кому как наслажденье.

А поутру они проснулись.
Шумело спелое вино.
Отец и сын переглянулись,
С тоскою скрипнуло окно.

И вот зевоты полон дом,
Кот растянулся, чистит ушки.
Вдруг сын спросил отца, притом
Хлебнув кваску из медной кружки:

-Скажи, не время быть весне,
Коль солнце низом спать ложится,
Я каждый день хожу во сне
К тем родникам воды напиться.

И окунувшись с головой
В их непонятное стремленье
Уйти из глубины земной,
Чтоб чье-то принять отраженье...

Однажды в блике чистых вод,
Как будто волшебству под стать,
Над ним склонился небосвод,
Я в родниках увидел МАТЬ.

Она предстала предо мною,
Как будто в тот последний час.
Я клялся клятвою святою
Вовеки отомстить за вас,


 Как будто я просил прощенья
За то, что мать не уберег,
Но вмиг растаяло виденье,
Бежал холодный ручеек.

Я видел царскую печать,
На ней слова и чью-то кровь
"Пусть вас хранит не бог, а мать,
Не безрассудство, а любовь"

-Я до сих пор не смог понять
Эти слова,  ее черты.
Пусть вас хранит не бог, а мать,
Но мать ушла, остался ты.

Открой мне тайну, мой отец,
Не будь немым, как эти стены,
Ты не смотри, что я юнец.
Я, как и ты, не друг измены.

-Я думал, лгать тебе грешно,
А правду говорить не время,
А ты совсем большой, смешно,
И тайна душу тяжелит, как бремя,

Пусть не богат крестьянский стол,
Земля воспримет нашу боль,
Земля-мой трон и мой престол.
Я не крестьянин, сын ... Король.

Страной я правил, и весною
Места святые посещал.
Однажды вас я взял с собою,
Так получилось, обещал.


Ничто не предвещало нам беды,
И кони шли под гору,
Природа благодать, природа льстила взору.
Вдруг дым на горизонте, и всадники видны,

И слышен крик, беспомощный в потоке,
И черный дым затмил собой восход,
Земля в крови, король, враги твои жестоки,
Враги мои жестоки, и я к врагам жесток.

Чтоб приняла весна всю эту землю без упрека,
Чтоб дети, научившись говорить, не упрекнули нас,
Мы будем драться, драться и жестоко
За землю, за  родную в добрый час.

Прошу вас, королева, уходите,
Здесь будет бой, ты молодая мать.
А если мы погибнем, воскресите
В сердцах сыновних всю былую рать.

Как только солнце коснется
Шаром огненным земли,
Нас ждите у реки, кто жив вернется,
А если что, ты сына береги.

Карета с королевой и придворными
В тумане скрылась где-то у реки.
И кони, кони, люди непокорные
Все рвутся в бой рассудку вопреки.

Всем хочется врага пощупать за живое,
А если с честью право кому-то и дано
Стать узником земли или глотнуть хмельное
За царство пригосподнее, хваленое вино...


Другой бы мудрый разум сумел бы напроситься
Куда- нибудь подальше от этой леберды,
Не гоже королю с мечом в руках носиться,
Ведь на войне однако недолго до беды.

Был страх беда-бедою
Король беды не ведал.
Был риск его едою
И с риском он обедал.

Была кольчуга в пору
И шлем спадал на брови,
И кони шли под гору
Туда, где много крови.

Где мир, уже казалось, весь погрузился в омут,
И тучи стрел касались небесного венца.
И в этом смраде мук людские души стонут,
И бьются о кольчугу железные сердца.

А дома-дом как терем
Дубовые ворота и златы купола
Будь в жизни, как в бою, в друзьях своих уверен,
Дабы судьба-злодейка тебя не подвела.

Зачем корить судьбу-то,
В край налито вино,
И сердца почему-то
Другого не дано.

И травы под ногами словно путы
И в мыслях путы, если в сердце боль,
Порой часами кажутся минуты,
Когда идут к любимым через бой.


Когда плевать на собственную слабость,
Мечом пудовым весело махать,
Но мы живем пока кому-то в радость,
Нас видеть и немного понимать.

И если день запутался в печали,
Прости его, как собственную мать,
За то, что в день рожденья мы кричали,
Иначе нам в бою не устоять.

Прости февраль за вьюжные метели,
А март прости за раннюю весну,
Прости апрель за звонкие капели
А май - за неподкупную красу.

Простите нас за рыцарские латы,
За то, что мы способны воевать,
За то, что мы бедны или богаты,
Если любовь богатством называть.

                ***   

Не спит и тихо плачет королева,
Пофыркивают кони у воды,
И смотрится луна за тенью древа
Померкшим взглядом в чистые пруды.

И травы под ногами, словно путы,
И в мыслях путы если, в сердце боль,
Порой часами кажутся минуты,
Когда любимых ждут, а где-то бой,

Вновь бог войны затеял пир,
Где воронье напьется вволю.
И меч положат к изголовью,
Жизнь разделив на бой и мир.


Прошу тебя, единственного друга,
Хоть волей короля ты и защита мне,
Но пусть защитой будет мне кольчуга
И сладкий сон сынишки в тишине.

Седлай коня, вернусь я вскоре,
Вот стремена в размер моей ноги,
Так, значит, - на пригорок и под гору,
А если что-ты сына береги.

Не знал смущенный рыцарь,
Что нравы королей
Принадлежат царицам,
Как соль иных морей.

Не знал он также право,
Как обуздать тот нрав.
У тех, чьи выше нравы,
Тот, видимо, и прав.

Он помахал вдогонку, того не понимая,
Что к вечеру навеки померкнет ее взор,
Что этот ровный след-последняя прямая
И все слова упреков-пустой, простите, вздор.
 
Король нашел ее на бранном поле,
Она еще дышала, пронзенная стрелой...
И меч положат в изголовье...
Жизнь разделив на мир и бой.

И по ее следам, разбросанным по росам,
Когда-нибудь пройдет уставший листопад,
Пройдет, как верный друг, с одним немым вопросом,
И вновь ее слова, как листья, прозвенят.


Не зови и плачь, я уже не услышу,
Не отдай меня в этот темный мир неземной,
Я уйду, как весна, тихо падая с крыши,
Каплей крови багряной на мир голубой.

Не смирить твою рать с чужеземным притоном,
Не прижмет их к земле непосильная кладь.
На коня, мой король, жертвуй царством и троном,
Ведь живого не будет оплакивать мать.

Но если где-то в глубине души
Таится королевская корона,
Оставь свое богатство, согреши
И не жалей, что не имеешь трона.

Не умирай от жажды видеть власть
И не зови за осенью весну,
Не продавай друзей своих за страсть,
Чтоб что-то положить в свою казну.

Ты не грусти, вернется твоя рать,
И с честью ты исполнишь ритуалы.
Но в каждой сотне будет не хватать...,
И корабли не все найдут причалы.

А если умирает королева,
Как крона древа, я совсем один:
Направо смерть, семь тысяч бед налево,
И боль пронзает до самих седин.

Беспомощно упали руки с плеч,
Ведь жизнь не начинается сначала.
Ты мог любить.Как смог не уберечь?
И эта смерть и боль, как в сердце жало.


Вновь открывают новые миры,
Рождаются соблазны и упреки.
Прости, король, что строги  были мы,
Прости, король, что были мы жестоки.

А люди снова топчутся в пыли,
Не ведая печального финала,
И королей свергают короли,
И корабли там гибнут без причала.

                ***
 
С тех пор минуло лет сколь до омута верст,
До него десять верст с лихвою,
Честно жить на земле-счастья большего нет,
В том клянусь я своей головою.

Ты в праздный мир захлопнул дверь,
Ушел с престола-и конец,
Но кто же правит там теперь?
Быть может, лгун или подлец?

Сидит, глумится над народом,
Ведь мудрых мало королей,
А дни проходят год за годом...
Я часто думаю о ней.

Ее последние слова
В моей душе звенят до стона.
Живи, седая голова,
И не жалей, что не имеешь трона.

Порой от власти королей
Зависит участь целого народа.
Скупа земля родить богатырей,
На дураков щедра природа.

Ты жил познав крестьянский труд,
Ты не тянись с земли до неба.
Там боги лишь одни  живут
Твой бог-народ и корка хлеба.

Возьми, сынок, мою печать,
На ней слова и наша кровь.
Твоя земля тебе, как мать,
Как беззаветная любовь.

Иди и помни ты одно:
Коль скоро сердце боем раскалится,
Коль враг жесток, ты не садись в седло,
Пока душа к нему не озлобится.

Пока ты не почувствуешь свой долг
Разить врага и выиграть сраженье,
И крик победы-страстный крик, сынок,
Есть слово материнского прощенья.