Пенелопа

О боги! Верните, верните же мне Одиссея!
Давно он покинул свой дом и родную Итаку
Где волны на берег выносят сияющий мед  электронов.
Уж сетку морщин на лицо мне накинул безжалостный Кронос,
И высыпал горсть серебра на виски… Я старею.
Пурпурная Эос рисует сквозь облако знаки,
Которые снова и снова твердят о разлуке,
О долгом опасном пути и о гневе Нептуна,
О сладкоголосых Сиренах, зовущих на верную гибель
Отважных мужей-мореходов – на страшные рифы
Направить свои корабли… Но с любимым супругом
Моим не случится беды – Одиссей хитроумный
Вернется ко мне невредимым –  я  дочери Зевса,
Прекрасной Афине Палладе, вчера возложила
Великие жертвы, призвав светлоокую деву. Богиня
Услышала зов мой, дары приняла благосклонно, незримым
Хранителем стала для мужа.  Сказала, что вместе
Мы скоро с ним будем – недолго осталось. Красивый
Хитон я надену и ночью любимого встречу,
Когда сотню глаз великан-исполин зоркий Аргус,
Раскроет, наполнив сиянием небо и волны морские.
И стану я снова счастливейшей самой из женщин, лишь имя
Мое Одиссей назовет тихо-тихо и плечи
Обнимет рукой своей сильной. Но если он в жарких
Словах, обращенных к любимой жене, ошибётся,
И имя Калипсо прошепчет (семь лет не бесследно
Прошли на Огигии все ж), то супругу хранившую верность
Так нежно любимому мужу в разлуке, он взбесит безмерно.
И мудрость он тотчас постигнет: «Гнев сотни циклопов,
В сравненье с обидой жены,  лишь невзрачен и бледен!»