Чай с лимоном, или без сухариков

ЧАЙ С ЛИМОНОМ, ИЛИ БЕЗ СУХАРИКОВ

Это случилось сегодня утром. Он пришел ко мне затем, чтобы я напоила его чаем. Вкусным, густым чаем с лимоном. Еще он очень любит сухарики, но сухариков не было, и пришлось положить ему лимон и сахар. Не то, чтобы мне жалко, просто он любит чай с лимоном, а не с сахаром. Я пробовала предлагать ему печенье, конфеты, один раз даже притащила ему дохлую кошку с улицы, но он пьет чай с сухариками. Или с сахаром. И обязательно с лимоном.
Началось мое утро с того, как он позвонил в дверь. Я не подумала, что это он, потому что не ждала его. Поэтому и сухариков сегодня не было. И я кормила его лимоном и сахаром. Он был очень недоволен и сердито сопел, когда пил чай. Пыхтел тоже. А еще копошился своими грязными руками в волосах и чесал затылок, как будто хотел что-то сказать, но никак не решался. Или не мог решиться.
- Ну как оно там? – спросила я его. Я всегда спрашиваю первая.
- Плохо. А тут? – спросил он из вежливости. Он всегда спрашивает из вежливости.
- Тут хорошо. Оставайся.
- Нет.
- А что тебя там держит? Здесь тебе и тепло, и светло, и кормить тебя буду.
- Ты не умеешь кормить. У тебя даже сухариков нет.
Его маленькие глазки обиженно посмотрели на меня. Потом он тяжело вздохнул и замолчал, видно, ожидая, что я сейчас скажу что-нибудь в свое оправдание или про сухарики.
- Хорошая сегодня погода, – отвернулась я.
- Нет, плохая. И погоды нет. Только слякоть и холодно. – Он почесал ногу об ножку стула.
- А мне нравится такая погода {...}.
- Ты – женщина. Ты не знаешь. Снег – это когда холодно. И слякоть. Мокро и противно. Идешь по улице, а у тебя под ногами кто-то чавкает. Каково? – спросил он из вежливости.
- Замечательно, – ответила я из принципа.
- Нет.
Тут я налила ему еще чая и придвинула сахар к нему поближе. Он взял нож и отрезал себе лимона. И взял сахар. А еще подождал, не скажу ли я чего-нибудь про сухарики.
- Жалко, что у меня нет сухариков.
Я подождала, пока он удивится, отвернулась и опять стала смотреть в окно. Потом не вытерпела. Я люблю, когда он пьет чай. Подносит чашку ко рту, вытягивает вперед губы и втягивает в себя чай, как через соломинку, сладко причмокивая и зажмуриваясь, когда особенно вкусно.
Потом он запел. Хотя нельзя сказать – запел. Вообще он музыкально воет. Или стонет. Но чаще гудит. С закрытыми грустными глазами.
- Налей мне еще чаю... – Он протянул мне кружку и попросил своими открытыми грустными глазами.
- Держи, конечно.
Я протянула ему чай. Его любимый густой чай с лимоном, только на этот раз он был без сухариков. Мне действительно было жаль, что не догадалась их купить.
Он взял кружку, потерся об нее обиженным носом и вспомнил.
- Хотя нет, не надо. Мне уже пора.
- Может, допьешь?
- Нет.
Вот так он и уходил. Маленький и косолапый, он аккуратно надевал свое замшевое пальтишко и брел от моего дома, ссутулившись и не поднимая глаз от своих полуботинок, никогда не прощаясь и не здороваясь...