Новинка слава и непобедимость короля! а как бы вы определили суд

Я осторожно провела рукою по крышке стола, смахнув пыль. Поежилась. Взгляд упал на маленький будильник – 17.35. В голове плавал винегрет из всяких ненужных мыслей … Я встала и подошла к окну – солнце лизало железные крыши и отражалось в витрине магазина напротив. Даже птички пели, потому что им хорошо – порхай себе по голым веткам и ни о чем не переживай. С тоской посмотрев на телефон, который в последнее время стал только пылесборником, я потянулась. «Да-а-а-с! Давненько я никуда не выходила. Интересно, а Он помнит, что сегодня исполняется 4 месяца со дня нашей встречи? No! Вот упрямец!» - подумала я. Быстро зачесав волосы в хвостик, я накинула на плечи свитер. Стоя уже в коридоре, зашнуровывая кроссовки, я решила: «Сегодня же уеду. Точнее, прямо сейчас. Чего это я срываюсь? Пора замкнуть контакты – прямо счас!» Не обратив внимание на сыпавшуюся с обуви пыль, я побежала к себе в комнату, достала из-под кровати чемодан и начала кидать туда свои самые любимые вещи. В соседней квартире Брит завывала: «Toxic! So toxic!» Потом как угорелая помчалась в ванную – в охапку сгребла все то, что было на полочке и бросила в пакет. На кухне все осталось так же, как и утром – холодный кофе на столе, черствые булочки на блюдечке и варенье – мое любимое, вишневое. Через 15 минут я уже стояла в коридоре перед зеркалом и красила глаза. Маленькие слезинки катились по щекам, я вытирала их рукавом водолазки, стирая и обильно нанесенные румяна, скрывающие мою исхудавшую бледность. Тушь текла по ресницам, не захотев держаться на влажном месте. Пришлось пойти в ванную, все это смыть. Мыло с лимоном противно щипало глаза. Я наощупь пыталась добраться до полотенца на крючочке. Неожиданно осенило – я же его собственноручно упаковала в сумку. Блин!!! Пришлось использовать многострадальный рукав все той же водолазки … «Ну, вот! А! Чуть не забыла оставить главную изюминку к Его приходу! Все же жила здесь, в Его квартире, целый месяц! Иждивенка! Ладно, Он еще поплачется мамочке в жилетку! Ну, т.е., в кофту!» Вихрем домчалась до кухни, положила рядом с кофе маленькую китайскую розочку и свой сотовый, я пошла назад. Когда дрожащей рукой мне наконец-таки удалось повернуть ключ на заветные 3 раза, я облегченно вздохнула. «Пути назад нет. И не будет!» Пошла вниз по ступенькам, таща за собою огромный туристический чемодан и 2 сумки, которые толкали меня с двух боков! На улице мне прямо в лицо пахнуло свежим апрельским ветром, запахом булочек с корицей и песней рыжеволосой: «Ты улыбаешься в ответ так красиво … Это мило! Дай мне 5 минут – я узнаю, как тебя зовут! Дай мне полчаса – чтобы ты поверил в чудеса!» От переизбытка воздуха и адреналина в крови у меня кружилась голова. Создалось впечатление, что я собираюсь покончить жизнь самоубийством. Причем тут это? Сама не знаю – просто сердце так колотилось в груди, что это мешало мне тянуть чемодан. Я доковыляла до своей новенькой «BMW» и остановилась. Так не хотелось бросать здесь все … Но если рвать, так уж только по живому, чтобы потом ни о чем не пришлось пожалеть. Я наклонилась и заглянула в затемненное окно – на заднем сиденье разместились мои заяц, перчатки и журнал «Все звезды». Незаметно для любопытных бабусек на лавочке, я поцеловала стекло машины. Губы обжег холодок. На ресницах сиротливо повисла одна слезинка. «Ах, прекрати. Я должна, ты же видишь! Я спасу свою гордость! И нечего тут думать. Я только одно взяла – как напоминание …» - шептала я, обращаясь к небу. На самом дне сумочки лежала его кепка. Я достала ее, нацепила по самые глаза и пошла дальше. Поймала такси …
Откинувшись на мягкое сиденье самолета, я ловила взглядом крутые изгибы весенних облаков. Вот бы сейчас махнуть на пляж, на песок, обжигающий пятки! Слопать пару-тройку мороженых и побежать в море, бросающее волны о берег!» Стюардесса принесла мой сок из манго, авокадо и малины! На краешке стаканчика красовалась вишенка в сиропе! Вау!

<Спустя 2 часа к моему дому подъехала машина>

Бабуськи удивленно перешепнулись, и самая бойкая из них довольно произнесла скрипучим голосом: «А Мариши твоей нет. Ушла она. Может, прямо пешком в отпуск и отправилась. Поздно ты приехал. Видишь, уже солнышко почти село!» Парень поднял голову и посмотрел в сиротливые 2 окна, зияющие темнотой. Он быстро вбежал в подъезд и рванул было к лифту, но он медленно полз вверх на 16 этаж. Пришлось бежать по ступенькам … Оказавшись перед табличкой «29», он оглянулся, будто бы надеясь, что я окликну его, выйдя из темноты с пакетом в руках и весело сказав: «Ага, опоздал на 2 минуты! Не получишь моего любимого пудинга!» Пальцы уперлись в обивку двери. Постучав, наверное, раз 20, он перешел на звонок. Жалкая пташка улюлюкала минуты 2, пока его пальцы не устали, и он выпустил кнопку звонка. Покопавшись в портмоне, он достал связку ключей.
(Странно, не правда ли, что робкая девочка вдруг куда-то делась. Причем, сама. Обычно, я всегда была ковриком, эдакой подстилкой для ног, которую достают по праздникам к приходу гостей. И тут любимой вещички не оказалось под рукой! Вот досада!)
Повернув ключ, он с силой толкнул дверь и застыл на пороге. Из коридора пахнуло зверским холодом. Он тихо зашел и захлопнул за собою дверь – вдруг, я решу убежать? Кроссовки тихо ступали по ворсу дорогого ковра. В зале – пусто. Форточка только хлопает со всей силы – а ей в унисон отзываются, видимо, еще 2 – на кухне и на лоджии. Он зашел на кухню, и его брови поползли вверх: на столе стоял давно сваренный кофе – именно такой, какой он любил на завтрак - со сливками (обезжиренными) и сахарозаменителем, тарелочка с хрустящими (от старости) булочками и блюдце вишневого варенья – наша общая слабость!!! А рядом со всем этим безобразием лежал мой сотовый и ключи от машины, торчащие из заметно увядшей розочки. Он схватил сотовый и лихорадочно набрал мой номер. И только спустя полминуты до него наконец-то дошло, что позвонить мне не удастся, т.к. мой телефон Он сейчас и держит в руках.
Серые глаза беспокойно ощупали каждый кусочек моей комнаты, в которой окно было плотно закрыто, сохраняя тепло и уют. Скомканная ночная сорочка, валявшаяся на подушке, пахла едва уловимым запахом хвои – мое любимое масло для душа! Он присел на самый краешек кровати, будто бы кто-то мог его сиюминутно согнать, и провел рукой по цветастому пледу. Теперь и у него в голове был (хи-хи!) винегрет, только из всевозможных ругательств! Шучу, шучу! Он плакал … Да, впервые за 4 месяца нашего знакомства. А сколько я билась, как рыба об лед, пытаясь достучаться до его проницательной души! Я подсовывала ему вместо футбола «Матрица: революция», терла ему спинку, когда он стоял под горячей струей воды, прижималась к нему сильнее, когда мы катались на Чертовом Колесе … Господи, Он был как машина. Мне не понятно, почему, когда я была рядом, готовая каждой клеточкой послушного тела уловить малейшее его желание, Он в упор не видел меня! Я танцевала для него арабские мотивы, пела низким голосом «Shadow» (Б. Спирс), чистила его туфли, испачкав нос черным кремом и смешно при этом щуря хитрые глаза! Нет, Он просто был со мною – ни больше. Но Он никогда мне не принадлежал. От этого мои руки все чаще опускались, и мне хотелось забиться в уголок и расплакаться. Он не видел во мне любящую девушку, готовую целовать его огненные следы на асфальте – перед ним была провинциальная простушка, которая жеманничала и кривлялась, что сводилось на нет. Я не могла понять Его замкнутость, недоверие к людям. Мне казалось, что моя забота и вера сломят эту ледяную стену, но … куда там! Он же каждый день боготворил этот лед, который когда-то принес ему славу и непобедимость Короля, которой Он пользуется и сейчас. Я была только пешкой, которую Он окружил всеми доступными ему благами и бережно переставлял с места на место, а я, как дурочка, радовалась каждой миллисекунде, когда его губы касались моих!!!
Пара слезинок упали Ему на ладони, сложенные на коленях. Он поднес их к глазам и стал рассматривать, будто бы только что нашел слиток золота. Наверное, Он никогда и не плакал. Затем Он бережно поднес их к губам и прошептал: «Маринок, сладенькая, ну, зачем же ты так! Я же говорил, что все будет хорошо. Говорил же? Я приехал, я спешил к тебе. Почему ты такая неугомонная. Надо было подождать всего лишь пару недель, пока я бы все решил и обдумал. Ты еще малышка, совсем девчоночка, которая ничегошеньки еще не знает в этом суровом мире. А я уже столько прожил и пережил, пусть мне только за двадцатник и стукнуло. Но сейчас ты … ты ударила меня ниже пояса … и мне так больно. Теперь я понял, что ты чувствовала, когда знала, что я гуляю с Яной. А с нею меня связывают 2 года, куча общих переживаний и … тоже любовь. Она уже родным человеком даже моим родителям, не то что мне. Разве такие отношения можно разрушить ради увлечения?
Я отказывался тебе верить, а ты, доверчивый цыпленок, все мне рассказывала. Ты не боялась скрывать свои чувства. Ты мне их на ладошке, как я сейчас эти слезинки, приносила каждое утро. Я не знал, как ты жила до меня, но я любил тебя. Пусть, неправильно. Я любил. Я не понимал это до сегодняшней минуты. Ты мне так нужна! Так нужна! Нужна, слышишь? Зачем, скажи? Ты устала? Обиделась на меня, да? Мстишь … Малыш, послушай, вернись. Я буду только с тобою. Я и сегодня тебе, вот, подарок привез - думал, обрадую».
Он встал, зачем-то отряхнул чистые джинсы и пошел на кухню. Закрыл форточку и достал из огромного пакета, который бросил еще в коридоре, пушистого тигреночка! Я родилась как раз в год Тигра, поэтому это предназначалось мне любимой! Он усадил его на стул, потом вернулся в комнату. Открыв тумбочку, он принялся что-то усердно искать. Перерыв запасы моей бижутерии, косметики и украшений, он отчаянно вздохнул. Видимо, результат поиска его не удовлетворил. Он глубоко вздохнул еще раз, собрался с духом и вышел из комнаты. Стоя в коридоре перед зеркалом и приглаживая волосы, он заметил темные разводы на недавно вымытом стекле. «Тоже плакала, милая моя, бедняжка», - шептал он.

Лежа в кровати этой ночью и отчужденно смотря в потолок, он вдруг догадался – это же я забрала его счастливую кепку специально! Это было подобно сувениру, который он часто попросту забывал в его же собственной квартире, ставшей на время моим домом. Он устало заморгал глазами, которые не знали покоя и сна даже в 3 часа ночи.
«Если уж она забрала мою кепку, то Она решила обязательно вернуться. Ко мне. Только вот когда? Когда же …»

А из включенного от скуки радио доносилось нежное: «День с тобой. Ночь с тобой. Были мы той весной. Все промчалось, пронеслось. Мы были вместе, а стали врозь …»

*Слава и непобедимость КоРоЛя!*
13 апреля 2004 года.

<От автора Молчаливая: эссе не закончено – мысли каждого прочитавшего его сами приведут вас к решению проблемы, поставленной перед героями!»